Режет слух. Может перебАрщивать .

Вспомнилась история как один русский начальник одного из крупных автосервисов в Москве, сбив по пьяному делу пьяную женщину и отделавшись тем, что вылетел из партии (оказался менее пьяным, чем жертва), понял, что карьера больше не светит, решил использовать сложившуюся ситуацию. Сцарапал гвоздем в паспорте, написаную плохой советской тушью запись в графе национальность "русский", вписал туда "еврей" и выехал по Израильской визе, до Израиля однако не доехал, а пошел стандартным маршрутом Вена - Рим, потом получив поддержку от еврейской общины въехал в штаты с семьей. В штатах уже обратился в правослаславие, став одновременно истовым антисемитом....

Что же касается котов, то берегите пожалуйста бисер, он даже положенный им в рот вызовет лишь безобразный спазм. Это как "Мясо" Саши Черного.

Опубликовав в предыдущем своем сообщении невинную шутку - подражание творческой манере Блока я совершенно неожиданно подвергся одновременному нападению сразу двух котов, которые все время ходят (совсем как у Пушкина) по стволу "Русского переплета": один идет налево - сказки говорит, второй - направо - кроет всё подряд

Именно последний и "заметил" меня первым :

(18279) КОТ ВАСЯ Sat Feb 16 19:41:01 2002
- Господин Черепанов!
Строфа

Тебя я видел в Клеопатре
Лежавшей с змейкой на груди...
Ты была тонка, опасна
И мне оставила мечты.

является образцом графоманской поэзии и превосходно смотрелась бы в альбоме ученицы восьмого класса школы для умственно отсталых детей. Связывать это, даже и в шутку, с Блоком есть предельно дурной вкус. Непонятно, какое затмение заставило Вас послать это на Переплет.

А затем Дедушка Кот с индифферентным видом принес и положил к моим ногам ощипанную курицу (факт, по Горькому):

(18294) Sat Feb 16 20:48:47 2002 Дедушка Кот - Глубокоуважаемый господин Черепанов!...О технических "ляпах" в стихах блока см.: С.К.Маковский. На Парнасе Серебряного века. Мюнхен, 1962 (называю книгу по памяти).

В результате я оказался "на мели": меня "обложили" сразу два кота "РП": и добрейший (тот который Дедушка), и "злейший" (тот который Вася). Оклемавшись от котовой атаки я наконец отвечаю Сначала Василию:

Милостивый кот Василий!

Где-то в Дискуссионноми клубе прозвучало сообщение о наличии у Вас 2 (прописью - двух) отмороженных ушей. Мне эта версия представляется заслуживающей интереса, иначе непонятно, как Вы, уважаемый? могли просмотреть (точнее, НЕ УСЛЫШАТЬ) такую очевидную рифму. Только в знак глубокого к Вам уважения и в виду горького сочувствия к постигшему Вас несчастью: отморозить сразу 2 (прописью - два) уха я решаюсь объяснить Вам некоторые очевидные вещи:

Рифма "Клеопатра - тонка, опасна" достаточно нестандартна, а само четверостишие разрешает достаточно неочевидную и весьма любопытную творческую задачу. Судите сами: о перекличке этих слов: в слове "Клеопатра" мы имеем два гласных звука "О" и "А": клеОпАтра, которые затем повторяются дважды, в вызвавших Ваше возмущение словах "тОнкА", "ОпАсна", в завершение еще здесь, на конце строк имеется еще одна неочевидная перекличка звуков: клеОПАТРА" - "ОПАСНА". По моему, уважаемый Вася, рифма заслуживает того, чтобы быть хотя бы в альбоме ученицы 8 класса НОРМАЛЬНОЙ школы. Не так, ли Василий?..

Теперь об еще одном обстоятельстве: о "разводе" двух половинок строфы. Действительно, первая половина строфы: Тебя я видел в Клеопатре//Лежавшей с змейкой на груди// "разводится" по звучанию со второй Ты была тонка, опасна//И мне оставила мечты что подчеркивает, что поэт задумался, отвлекся от объекта внимания и "размечтался". Поэтому нечеткая рифма на самом деле выполняет определенные задачи, которые коту Василию оказались непонятны и недоступны по весьма уважительной причине: "отмороженные ухи в количестве 2 (прописью - две) штуки".

Есть еще один момент, он касается не сколько кота Васисуалия, а сколько его хозяина. Дело в том, что поэзию грубо говоря можно разделить (ГРУБО РАЗДЕЛИТЬ) на три формы: 1 - звук ненормирован (поэзия отражает природную реальность жизни и подражает ей), то есть имеет качественную форму (образ); 2 - звук нормирован (поэзия существует сама по себе, звук утрачивает связь с природной реальностью и достигает абстрактности - возможности сочетания со всеми звуками, что вызывает в поэзии профессионализм как способность искусственного нормирования речи поэта), то есть имеет количественную форму (рифму - повтор, мысль); 3 - звук интонирован поэтом (поэзия отражает мастерство поэта в владении словом, в сочетании естественной и искусственной реальностей), то есть имеет авторскую форму (интонацию). Итак, подытожу: звук ненормирован (1), нормирован (2) и определен (3). Соответственно, отсюда, три разные формы поэзии и три разных способа решения творческой задачи: естественный, искусственный и синтетический (творческий, авторский). Я понимаю, что для кота это сложно и потому скажэу просто, без затей: главное в оценке поэзии Вася не будь котом! Будь человеком и все остальное приложится!

Теперь о том, что на мой взгляд было очевидно даже для школьников, но теперь я понял, что публика в "РП" бывает разная и потому многие очевидные вещи надо разжевывать и класть в рот. Говоря об изощренности поэтического мастерства Блока, которую я отметил на примере этой дружеской пародии, я имел ввиду то обстоятельство, что каждая строфа (о Фаине, Клеопатре, Кармен и т.д.) имеет свой размер и свой образ (звуков), то есть здесь очевидно (в многообразии ритмов и тем), что Блок решал при выражении своего туманно-эстетического мира достаточно сложные (технически) и далеко неочевидные (для других поэтов, пищущих в других манерах и стилистиках) творческие задачи. Именно это - высокую ТВОРЧЕСКУЮ ТЕХНИКУ я имел ввиду, когда говорил об ИЗОЩРЕННОСТИ Блока, которая обнажилась в "Двенадцати", когда такой тонкий и туманный поэт как Александр Блок сумел выразить (сжато и лаконично) МНОГООБРАЗИЕ РИТМОВ И ГОЛОСОВ УЛИЦЫ. Заговоритьтак чеканно и четко, так ритмично, жестко и выразительно, что даже в какой-то степени встать ЗДЕСЬ (в рифме) почти вровень с "граненых строчек босым алмазником" - Владимиром Маяковским. Но необходимо уточнить, что Блок решал совсем иные творческие задачи, чем послеоктябрьский Маяковский, который поставил свою поэзию на службу революции и пролетариату. Если в рифме Блок стал вровень с Маяковским, которым днем и ночью, да и вообще всю жизнь искал ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВО РИФМУ, то БЛОК ВСЮ ЖИЗНЬ ИСКАЛ ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВО - ПРЕКРАСНУЮ ДАМУ, то есть ГАРМОНИЮ. Именно в разрешении этой неочевидной творческой задачи ВЕЛИКОЙ РУССКОЙ ПОЭЗИИ опыт Блока является уникальным И ДО СИХ ПОР НЕДООЦЕННЫМ! Поэтому я очень осторожно здесь отнесся бы к книге, порекомендованной Дедушкой Котом, о технических ляпах Блока. Дело в том, КАК МЫ ОЦЕНИВАЕМ, И С КАКИМИ КРИТЕРИЯМИ ПОДХОДИМ К ОЦЕНКЕ ТВОРЧЕСТВА И ТЕХНИЧЕСКОГО МАСТЕРСТВА Не исключено, что мы имеем дело в этой книге с новым опытом рецензии в стиле кота Васи, когда творчество поэта ищущего в поэзии ГАРМОНИЮ оценивается с точки зрения "отмороженных ушей": то есть линеек, догматических критериев, шаблонов, догм Бедный Вася!.. Как же ты с этим набором-то мышей ловишь?.. Али совсем не ловишь и только преподаешь предмет молодым кошкам и котам: КАК ЛОВИТЬ МЫШЕЙ!.. Да, суха теория мой друг Васисуалий, но зеленеет вечно древо жизни и резвятся мышки на нем!..

В заключение позволю себе привести один эпизод, косвенно и прямо подтверждающий высказанные мной мысли. Свидетельствует современник Маяковского Л. В. Никулин:

"В 1921 году весной Блок приезжал в Москву и читал в Большой аулитории Политехнического музея "Возмездие".
На другой день мы встретились с Владимиром Владимировичем за обедом в столовой на Большой Дмитровке.
Были вчера? Что он читал? - спросил Маяковский.
Так и сказал, точно речь могла идти только о Блоке.
- "Возмездие" и другое.
- Успех? Ну конечно. Хотя нет поэта, который читал бы хуже
Помолчав, он взял карандаш и начертил на бумажной салфетке две колонки цифр, затем разделил их вертикальной чертой. Показывая на цифры, он сказал:
- У меня из десяти стихов - пять хороших, три средних и два плохих. У Блока из десяти стихотворений - восемь плохих и два хороших, но таких хороших мне, пожалуй, не написать.
И в задумчивости смял бумажную салфетку" (В кн. В. Маяковский в воспоминаниях современников, М. ГИХЛ, 1963, с. 496-497).

Это "в задумчивости" весьма показательно и стоит дорого. А между тем Маяковский был очень тонким ценителем и знатоком поэзии. Для меня очевидно, что Блок чрезвычайно недооценный, несмотря на почти всеобщую любовь к нему русской и советской интеллигенции. И нельзя поэзию Блока оценивать мерками кота Васисуалия Лоханкина.

В заключение позволю себе подытожить, что оживленная дискуссия по статье Флоренского о Блоке вызвана именно тем, что Блок сыграл совершенно неочевидную и по сегодняшний день роль в русской поэзии и его фигура и значение его поэзии НЕДООЦЕНЕНЫ ИМЕННО В ФОРМАЛЬНОМ (ТЕХНИЧЕСКОМ) СМЫСЛЕ. Нет на мой взгляд никакого произвола в том, что один самых глубоких мыслителей русской церкви и философии - священник Павел Флоренский выбрал для анализа именно Александра Блока и его поэзию. И тема которую мы сегодня обсуждаем, звучит даже не ФЛОРЕНСКИЙ О БЛОКЕ, а ЦЕРКОВЬ ОБ ОБЩЕСТВЕ. Иными словами, ЦЕРКОВЬ И ОБЩЕСТВО. На сегодняшний день это чрезвычайно актуальная тема и удивительно, что до сих пор она не обозначено столь четко и принципиально. Видимо все дело в такой привычной, знакомой, милой фигуре Александра Блока, за которой вдруг обнаруживается МОЩНАЯ И ЖЕЛЕЗНАЯ, ПОИСТИНЕ ИСПОЛИНСКАЯ ФИГУРА РЫЦАРЯ ПРЕКРАСНОЙ ДАМЫ - РЫЦАРЯ ГАРМОНИИ РУССКОЙ ПОЭЗИИ. Именно на эту фигуру, перекрестившись, и указал О. Павел Флоренский.