23.05.2008
15:22

Несколько соображений по поводу хрущёвской ╚оттепели╩ и ╚шестидесятников╩

19.05.2008
17:51

РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ТЕАТРАЛЬНЫХ ЗАДВОРКАХ (Посыл √ пьеса Бориса Дьякова ╚Синематографическая трагедия╩)

14.05.2008
09:46

НА СМЕРТЬ ЛЕНИНА ( продолжение темы: Мы √ не рабы, рабы не мы┘ А кто мы?)

04.05.2008
10:03

ЖАЛЬ... (по поводу дискуссии о рассказе Л. Нетребо "Левый шмель")

08.04.2008
15:46

1923

24.03.2008
13:31

УРОКИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

09.03.2008
14:02

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА-3

26.02.2008
18:06

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА - 2

18.02.2008
15:03

ПОД ВЛАСТЬЮ ЮРОДИВЫХ-2

13.02.2008
17:58

ПОД ВЛАСТЬЮ ЮРОДИВЫХ

14.01.2008
16:43

Ленин (продолжение)

03.01.2008
09:25

13 ПРИЗНАКОВ ПРЕДНОВОГОДНЕЙ ПАРАНОЙИ 2007-2008

10.12.2007
10:39

Ленин

03.12.2007
17:42

РАБЫ ПРОДАЖНЫЕ И РАБЫ ВОССТАВШИЕ

16.11.2007
16:32

Рабы идей (прoдолжение циkла "Рабы - не мы..."

06.11.2007
12:02

"Рабы - не мы, мы - не рабы"

03.07.2007
12:36

НЕСКОЛЬКО СЛОВ В УНИСОН С АРГОШЕЙ (По поводу рассказа Андрея Саломатова "Тринадцать" )

По поводу рассказа Андрея Саломатова ╚Тринадцать╩

 

Рассказ высокоталантливый, но, с точки зрения христианской и коммунистической морали, гнусный. Впервые за четыре с половиной года перепалки на ДК целиком и полностью согласен с мнением Аргоши: ╚... жалко автора - язык его совсем недурён, а вещь - поделка. Нет там глубины╩. Если продолжить его мысль, то следует отметить, что рассказ рассыпается на две части. Первая есть лишь предощущение автором не до конца выревшего в его голове сюжета, следование за ходом своей фантазии, имеющей аналоги лишь в англоязычной литературе и совсем не свойственной литературе русской, но старательно испольующей именно русский инфильтрат на плесени антиутопических и мистических фантазий. Вторая √ принятие автором решения создать политическую сатиру, как отметил И. Крылов, на всякое революционное движение, на всякое стремление общества улучшить положение низов и всегда случающееся в реззультате присвоение материальных благ лидерами этого общества под лозунгом: ╚вчерашний эксплуатируемый есть потенциальный эксплуататор╩ То есть сама идея лежит не просто на поверхности обыденного сонания масс, что вызывает восторг Ии, но и является наибанальнейшей в сознании всех обывателей всех времен и всех народов. ╚И человечество √ ╚кормовая база╩ человечества?╩ - сформулировала наиболее точно суть ной Шнайдер-Стремякова.

Но имено эта вовсе не крамольная мысль является нерусской, негуманистической, ненормативной для художественного проиведения нашей цивилиации, навязанной массам сторонниками всякого рода псевдофилософских толкований истории. Но, вполне возможно, что именно оные толкования будут нормой псевдонаучного сознания в период всеобщей вампириации планеты. Сюжет рассказа полностью слеплен с ряда блокбастеров советского кино вроде ╚Коммуниста╩ (если главной героиней принять не рубщика деревьев в исполнении Урбанского, а мать автора сценария, остающегося голосом за экраном √ ту самую женщину, что ушла от крестьянина вв исполнении замечательного актера Шутова) или ╚Человека с ружьем╩: затюканный и полуголодный неовамир попадает в нужное место в нужный момент на глаза вождю революционеров-неовампиров, в результате чего приобретает право пить кровь человеческую от пуза. Но в отличие от вышеназванных произведений, счастлив от сей удачи только главный герой, все прочие персонажи автору неинтересны, да по сюжету и не стоят внимания даже читателя. Образ лидера постанцев √ пародия на погодинский образ Ленина √ не в счет, он появляется здесь в качестве лишь детали, необхолдимой автору для создания своей немудренной схемы. Сверхидея же расскахза, который в конце концов превращается в пртичу, почерпнута автором у старушек, сидящих на скамеечке на солнышке либо у забулдыг в пивнухе √ это вечная темка тамошних бесед. И потому правильная, единственно верная и патологически безысходная в сути своей. Этим и гнусна изначально. Как бы ответ на прозвучавший на ДК вопрос: ╚Где нынешние Павки Корчагины?╩

 

Между тем, начало рассказа обещало появление в русской литературе фантаста уровня Клиффорда Саймака. ╚Я уважал твоего отца, но того мира больше не существует╩, - говорит неовампиру, еще недавно бывшему человеком, покупатель его имущества, вампир с опытом - набросок некого Березовского, истинного героя нашего времени. И во фразе этой угадывается уже Космос понятий, а которым скрывеется диалектика воможного будущего катарсиса проиведения, первотолчок для воможного равития действия, епосыл для вочеловечивания вампирских орд. Так поступили бы ранние Стругацкие, например. Но у Саломатова фраза остается лишь лишним украшательством рассказа, ненужным воспоминанием о прошлой жини, до которой нет дела ни автору, ни его героям. Далее обращает на себя внимание важная деталь: в кабаке пахло скотобойней. Она остается только тонко подмеченной (точнее, придуманной, ощущенной автором) деталью, за которой едва-едва угадывается ранее нам накомый писатель-гуманист Саломатов, но в контексте данной рассказа деталь эта не несет своего преднаначения, какое бы ей придал, допустим, Г. Уэлс √ гуманистического, посылочного для отрезвления героя и развития его характера, что, по сути, и являться может свидетельством того, что перед нами √ литературное проиведение гуманистического звучания. Однако, Саломатов, как было сказано выше, решил на половине пути, что ему достаточно живописать банальную идеологему завсегдатаев пивнушки, превратив главный персонаж в один лишь штришок, легко унаваемый и лишенный права на какое-либо духовное либо душевное развитие.

 

Хороша в этом контексте уже устовшейся идеи рассказа диалектическая в сути своей авторская мысль: ╚Думать о том, что кто-то может позволить себе каждый день пить сколько угодно свежей человеческой крови, да еще в таком дорогом ресторане, было обидно и унизительно. "Разве это справедливо?" - мысленно возмущался Павел╩. Здесь √ тот перелом, за которым начинается вторая часть рассказа, настоящее движение сюжета, но прекращается счобственно литература, превращенная в литературщину. То есть пред нами √ братья Стругацкие последнего периода творчества: ╚Гадкие лебеди╩ и прочие страшилки и ужастики для душевнобольных личностей, выдаваемые за философию. В результате, как и в произведениях названных классиков советской научной фантастики, у Саломатова страсти людские, как таковые, просто исчеают, ибо при смене жанров внутри сюжета оказываются действительно ненужными для все явственней и явственней обозначенной притчи. Даже государственный переворот выглядит банальной и глупой историей смертей одних вампиров от рук других вампиров. А намеренное умерщвление автором единственного человека в рассказе - Маши √ и вовсе выглядит не трагедией, не драмой и не несчастьем, а лишь досадной случайностью, мелкой и подлой выходкой одного вампира по отношению к другому.

 

То есть фраза, дающая право автору поднять тему справедливости-несправедливости социальных изменений в обществе его окружающем, в дальнейшем контексте рассказа становится лишней, соосной с теми громкими и фальшивыми словами, какими оказались фразы лидера поздних вурдалаков, в котором можно угадать либо Ленина, либо Ельцина, либо Лужкова, либо Жириновского, либо Буша, либо Меркель √ по усмотрению читателя. Более того, именно эта фраза, заставившая читателя ассоциировать лидера поздних вурдалаков с таким числом лиц новейшей истории, делает внутри притчевой части рассказа образ главаря ╚новых вурдалаков╩ размытым, лишенным индивидуальности, плакатным, а потому малодостоверным.

 

Срау же после вопроса главного героя о справедливости, обращенного к самому себе, повторяю, сюжет становится банальным и прогноируемым до самого конца √ и это главный недостаточк рассказа, как произведения, написанного в жанре фантастики, пусть даже ненаучной, но обязанного быть интригующим. Что касается антиутопичности содержания рассказа, то оное настолько поверхностно и ничтожно, что только угадывается, да и то, судя по откликам участников ДК, далеко не всеми читателями. Из анализа реакции читателей следует, что рассказ этот вопринимается в разных странах бывшими советскими гражданами неодинаково. В России читатели первую √ художественную √ часть рассказа воспринимают, как реалистическое изображение современной им действительности, во всех регионах, кроме городов-мегаполисов, вторую - как перепев того, что они и сами знают. В мегаполисах рассказ в целом воспринимается, как метафора, не более того. В США и в Израиле читателям интересна более вторая часть, им близки понятия вампиров первой √ четвертой волн, они осознаются ими, как волны тамошней эмиграции, то есть на уровне подсонания признают читатели себя вампирами тоже. В Германии эта же самая градация существует в виде первого, первого, четвертого, седьмого и отдельно взятого для континентальных беженцев первого, то есть все-таки не совсем первого, параграфа законов о приеме на территорию ФРГ экономических беженцев из бывшего СССР, звавшихся в СССР немцами и евреями. И подспудно каждый участник дискуссии при обсуждении этого рассказа оценивал себя, как вурдалака. И это √ самая большая гнусность данного рассказа: читатели оного на уровне подсознания стали меньше уважать себя и себе подобных. Воникает впечатление, что читатели рассказа смотрят в то самое кривое зеркало из предисловия к ╚Снежной королеве╩ Г-Х. Андерсена, которое злой волшебник подарил троллям, а те потом разбили его √ и осколки рассыпались по миру, попадая кому в глаз, кому в сердце и так далее, пока не заморозили душу Кая.

 

Когда подобные произведения пишут бездарности, которых не следует читать, да никто их и не читает, а если и читает, то вскоре забывает, потому можно не обращать внимания на подобные рассказы, то и не стоит обсуждать их. Когда же автор такого рода произведения √ писатель архиталантливый, как Андрей Саломатов, то подобного рода рассказы √ преступление писателя по отношению к предствителям своей цивилиации. Именно потому - я уверен √ рассказ ╚Тринадцать╩ обречен на успех в обществе победившей Первой русской криминальной революции, обречен на получение множества литературных премий из рук новых русских вурдалаков, на переводы на иноязыки и на многочисленные похвалы критики. Это √ новая литература, новая мораль, новые морально-этические ценности Новейшего времени, времени, в котором нет места для Достоевского и Толстого, мучающихся поиском выхода для человечества в извечной борьбе Добра со Злом. Писатели новейшего времени твердо уверены: Зло всесильно, а потому Добро пропади пропадом. Это √ уже не русская литература, хотя еще и не евро-американская (из-за вышецитированных и еще пары-другой фраз), это √ литература переходного периода, потому рассказ слегка эклектичен. Последнее качество признается достоинством в класической русской литературе, но в современной евро-американской оценивается, как недостаток профессионализма. То есть все мы стали свидетелями то ли перерождения, то ли творческого раздвоения личности некогда русского писателя Андрея Саломатова. И мне хочется, признаюсь, чтобы автор ╚Серого ангела╩ и других более ранних произведений остался все-таки именно в русской литературе. Но... жизнь покажет...

 

 

22.06.2007
12:34

ДОСТАЛИ (Несколько слов о пишущих по-русски немцах ФРГ, бывших некогда совгражданами)

04.05.2007
16:49

ЧТО-ТО С ПАМЯТЬЮ РОССИЙСКОЙ СТАЛО

21.03.2007
14:38

ЧТО ТВОРИТСЯ В РАЙСКИХ КУЩАХ?