Я остался один. Положение мое было нестерпимое: мне отказали, а дядя хотел женить меня чуть не насильно. Я сбивался и путался в мыслях. Мизинчиков и его предложение не выходили у меня из головы. Во что бы ни стало дядю надо было спасти! Я даже думал пойти сыскать Мизинчикова и рассказать ему вс╦. Но куда, однако ж, пошел дядя? Он сам сказал, что идет отыскивать Настеньку, а между тем поворотил в сад. Мысль о тайных свиданиях промелькнула в моей голове, и пренеприятное чувство ущемило мое сердце. Я вспомнил слова Мизинчикова про тайную связь... Подумав с минуту, я с негодованием отбросил все мои подозрения. Дядя не мог обманывать: это очевидно. Беспокойство мое возрастало каждую минуту. Бессознательно вышел я на крыльцо и пошел в глубину сада, по той самой аллее, в которой исчез дядя. Месяц начинал всходить. Я знал этот сад вдоль и поперек и не боялся заблудиться. Дойдя до старой беседки, уединенно стоявшей на берегу одряхлевшего, покрытого тиной пруда, я вдруг остановился как вкопанный: мне послышались в беседке голоса. Не могу выразить, какое странное чувство досады овладело мною! Я был уверен, что это дядя и Настенька, и продолжал подходить, успокаивая на всякий случай свою совесть тем, что иду прежним шагом и не стараюсь подкрадываться. Вдруг раздался ясно звук поцелуя, потом звуки каких-то одушевленных слов, и тотчас же вслед за этим ≈ пронзительный женский крик. В то же мгновение женщина в белом платье выбежала из беседки и промелькнула мимо меня, как ласточка. Мне показалось даже, что она закрывала руками лицо, чтоб не быть узнанной: вероятно, меня заметили из беседки. Но каково же было мое изумление, когда в вышедшем вслед за испуганной дамой кавалере я узнал Обноскина, ≈ Обноскина, который, по словам Мизинчикова, давно уж уехал! С своей стороны, и Обноскин, увидав меня, чрезвычайно смутился: вс╦ нахальство его исчезло.

≈ Извините меня, но... я никак не ожидал с вами встретиться, ≈ проговорил он, улыбаясь и заикаясь.

≈ А я с вами, ≈ отвечал я насмешливо, ≈ тем более что я слышал, вы уж уехали.

≈ Нет-с... это так... я проводил только недалеко маменьку. Но могу ли я обратиться к вам как к благороднейшему человеку в мире?

≈ С чем это?

≈ Есть случаи, ≈ и вы сами согласитесь с этим, ≈ когда истинно благородный человек принужден обратиться ко всему благородству чувств другого, истинно благородного человека... Надеюсь, вы понимаете меня...

≈ Не надейтесь: ничего решительно не понимаю.

≈ Вы видели даму, которая находилась вместе со мной в беседке?

≈ Видел, но не узнал.

≈ А, не узнали!.. Эту даму я назову скоро моею женою.

≈ Поздравляю вас. Но чем же я могу быть вам полезен?

≈ Только одним: сохранив глубочайшую тайну о том, что вы меня видели с этой дамой.

╚Кто ж бы это? ≈ подумал я, ≈ уж не...╩

≈ Право, не знаю-с, ≈ отвечал я Обноскину. ≈ Надеюсь, вы извините, что не могу дать вам слова...

≈ Нет, ради бога, пожалуйста, ≈ умолял Обноскин. ≈ Поймите мое положение: это секрет. Вы тоже можете быть женихом, тогда и я, с своей стороны...

≈ Тс! кто-то идет!

≈ Где?

Действительно, шагах в тридцати от нас, чуть приметно, промелькнула тень проходившего человека.

≈ Это... это, верно, Фома Фомич! ≈ прошептал Обноскин, трепеща всем телом. ≈ Я узнаю его по походке. Боже мой! и еще шаги, с другой стороны! Слышите... Прощайте! благодарю вас и... умоляю вас...

Обноскин скрылся. Чрез минуту передо мной очутился дядя, как будто вырос из-под земли.

≈ Это ты? ≈ окрикнул он меня. ≈ Вс╦ пропало, Сережа! вс╦ пропало!

Я заметил, что он тоже дрожал всем телом.

≈ Что пропало, дядюшка?

≈ Пойдем! ≈ сказал он, задыхаясь, и, крепко схватив меня за руку, потащил за собою. Но всю дорогу до флигеля он не сказал ни слова, не давал и мне говорить. Я ожидал чего-нибудь сверхъестественного и почти не обманулся. Когда мы вошли в комнату, с ним сделалось дурно; он был бледен, как мертвый. Я немедленно спрыснул его водою. ╚Вероятно, случилось что-нибудь очень ужасное, ≈ думал я, ≈ когда с таким человеком делается обморок╩.

≈ Дядюшка, что с вами? ≈ спросил я его наконец.

≈ Вс╦ пропало, Сережа! Фома застал меня в саду вместе с Настенькой в ту самую минуту, когда я поцеловал ее!

≈ Поцеловали! в саду! ≈ вскричал я, смотря в изумлении на дядю.

≈ В саду, братец. Бог попутал! Пошел я, чтоб непременно ее увидать. Хотел ей вс╦ высказать, урезонить ее, насчет тебя то есть. А она меня уж целый час дожидалась, там, у сломанной скамейки, за прудом... Она туда часто приходит, когда надо поговорить со мной.

≈ Часто, дядюшка?

≈ Часто, братец! Последнее время почти каждую ночь сряду сходились. Только они нас, верно, и выследили, ≈ уж знаю, что выследили, и знаю, что тут Анна Ниловна вс╦ работала. Мы на время и прервали; дня четыре уж ничего не было; а вот сегодня опять понадобилось. Сам ты видел, какая нужда была: без этого как же бы я ей сказал? Прихожу, в надежде застать, а она уж там целый час сидит, меня дожидается: тоже надо было кое-что сообщить...

≈ Боже мой, какая неосторожность! ведь вы знали, что за вами следят?

≈ Да ведь критический случай, Сережа; многое надо было взаимно сказать. Днем-то я и смотреть на нее не смею: она в один угол, а я в другой нарочно смотрю, как будто и не замечаю, что она есть на свете. А ночью сойдемся, да и наговоримся...

≈ Ну, что ж, дядюшка?

≈ Не успел я двух слов сказать, знаешь, сердце у меня заколотилось, из глаз слезы выступили; стал я ее уговаривать, чтоб за тебя вышла; а она мне: ╚Верно, вы меня не любите, верно, вы ничего не видите╩, и вдруг как бросится мне на шею, обвила меня руками, заплакала, зарыдала! ╚Я, говорит, одного вас люблю и ни за кого не выйду. Я вас уж давно люблю, только и за вас не выйду, а завтра же уеду и в монастырь пойду╩.

≈ Боже мой! неужели она так и сказала? Ну, что ж дальше, дальше, дядюшка?

≈ Смотрю, а перед нами Фома! и откуда он взялся? Неужели за кустом сидел да этого греха выжидал?

≈ Подлец!

≈ Я обмер. Настенька бежать, а Фома Фомич молча прошел мимо нас, да пальцем мне и погрозил, ≈ понимаешь, Сергей, какой трезвон завтра будет?

≈ Ну, да уж как не понять!

≈ Понимаешь ли ты, ≈ вскричал он в отчаянии, вскакивая со стула, ≈ понимаешь ли ты, что они хотят ее погубить, осрамить, обесчестить; ищут предлога, чтоб бесчестие на нее всклепать и за это выгнать ее; а вот теперь и нашелся предлог! Ведь они говорили, что она со мной гнусные связи имеет! ведь они, подлецы, говорили, что она с Видоплясовым имеет! Это вс╦ Анна Ниловна говорила. Что теперь будет? что завтра будет? Неужели расскажет Фома?

≈ Непременно расскажет, дядюшка.

≈ А если расскажет, если только расскажет... ≈ проговорил он, закусывая губу и сжимая кулаки, ≈ но нет, не верю! он не расскажет, он поймет... это человек высочайшего благородства! Он пощадит ее...

≈ Пощадит иль не пощадит, ≈ отвечал я решительно, ≈ но во всяком случае ваша обязанность завтра же сделать предложение Настасье Евграфовне.

Дядя смотрел на меня неподвижно.

≈ Понимаете ли вы, дядюшка, что обесчестите девушку, если разнесется эта история? Понимаете ли вы, что вам надо предупредить беду как можно скорее; что вам надо смело и гордо посмотреть всем в глаза, гласно сделать предложение, плюнуть на их резоны и стереть Фому в порошок, если он заикнется против нее?

≈ Друг мой! ≈ вскричал дядя, ≈ я об этом думал, идя сюда!

≈ И как же решили?

≈ Неизменно! Я уже решился, прежде чем начал тебе рассказывать!

≈ Браво, дядюшка!

И я бросился обнимать его.

Долго мы говорили. Я выставил перед ним все резоны, всю неумолимую необходимость жениться на Настеньке, что, впрочем, он сам понимал еще лучше меня. Но красноречие мое было возбуждено. Я радовался за дядю. Долг подстрекал его, иначе бы он никогда не поднялся. Перед долгом же, перед обязанностью он благоговел. Но, несмотря на то, я решительно не понимал, как устроится это дело. Я знал и слепо верил, что дядя ни за что не отступит от того, что раз признал своею обязанностью; но мне как-то не верилось, чтоб у него достало силы восстать против своих домашних. И потому я старался как можно более подстрекнуть и направить его и работал со всею юношескою горячностью.

≈ Тем более, тем более, ≈ говорил я, ≈ что теперь уже вс╦ решено и последние сомнения ваши исчезли! Случилось то, чего вы не ожидали, хотя в сущности все это видели и все прежде вас заметили: Настасья Евграфовна вас любит! Неужели же вы попустите, ≈ кричал я, ≈ чтоб эта чистая любовь обратилась для нее в стыд и позор?

≈ Никогда! Но, друг мой, неужели ж я буду наконец так счастлив? ≈ вскричал дядя, бросаясь ко мне на шею. ≈ И как это она полюбила меня, и за что? за что? Кажется, во мне нет ничего такого... Я старик перед нею: вот уж не ожидал-то! ангел мой, ангел!.. Слушай, Сережа, давеча ты спрашивал, не влюблен ли я в нее: имел ты какую-нибудь идею?

≈ Я видел только, дядюшка, что вы ее любите так, как больше любить нельзя: любите и между тем сами про это не знаете. Помилуйте! выписываете меня, хотите женить меня на ней, единственно для того, чтоб она вам стала племянницей и чтоб иметь ее всегда при себе...

≈ А ты... а ты прощаешь меня, Сергей?

≈ Э, дядюшка!..

И он снова обнял меня.

≈ Смотрите же, дядюшка, все против вас: надо восстать и пойти против всех, и не далее, как завтра.

≈ Да... да, завтра! ≈ повторил он несколько задумчиво, ≈ и, знаешь, примемся за дело с мужеством, с истинным благородством души, с силой характера... именно с силой характера!

≈ Не сробейте, дядюшка!

≈ Не сробею, Сережа! Одно: не знаю, как начать, как приступить!

≈ Не думайте об этом, дядюшка. Завтрашний день вс╦ решит. Успокойтесь сегодня. Чем больше думать, тем хуже. А если Фома заговорит ≈ немедленно его выгнать из дому и стереть его в порошок.

≈ А нельзя ли не выгонять? Я, брат, так решил: завтра же пойду к нему рано, чем свет, вс╦ расскажу, вот как с тобой говорил: не может быть, чтоб он не понял меня; он благороден, он благороднейший из людей! Но вот что меня беспокоит: что если маменька предуведомила сегодня Татьяну Ивановну о завтрашнем предложении? Ведь это уж худо!

≈ Не беспокойтесь о Татьяне Ивановне, дядюшка.

И я рассказал ему сцену в беседке с Обноскиным. Дядя был в чрезвычайном удивлении. Я ни слова не упомянул о Мизинчикове.

≈ Фантасмагорическое лицо! истинно фантасмагорическое лицо! ≈ вскричал он. ≈ Бедная! Они подъезжают к ней, хотят воспользоваться ее простотою! Неужели Обноскин? Да ведь он же уехал... Странно, ужасно странно! Я поражен, Сережа... Это завтра же надо исследовать и принять меры... Но уверен ли ты совершенно, что это была Татьяна Ивановна?

Я отвечал, что хотя и не видал в лицо, но по некоторым причинам совершенно уверен, что это Татьяна Ивановна.

≈ Гм! Не интрижка ли с кем-нибудь из дворовых, а тебе показалось, что Татьяна Ивановна? Не Даша ли, садовника дочь? пролазливая девочка! Замечена, потому и говорю, что замечена. Анна Ниловна выследила... Да нет же, однако! Ведь он говорил, что жениться хочет. Странно! Странно!

Наконец мы расстались. Я обнял и благословил дядю. ╚Завтра, завтра, ≈ повторял он, ≈ вс╦ решится, ≈ прежде чем ты встанешь, решится. Пойду к Фоме и поступлю с ним по-рыцарски, открою ему вс╦, как родному брату, все изгибы сердца, всю внутренность. Прощай, Сережа. Ложись, ты устал; а я уж, верно, во всю ночь глаз не сомкну╩.

Он ушел. Я тотчас же лег, усталый и измученный донельзя. День был трудный. Нервы мои были расстроены, и, прежде чем заснул, я несколько раз вздрагивал и просыпался. Но как ни странны были мои впечатления при отходе ко сну, все-таки странность их почти ничего не значила перед оригинальностью моего пробуждения на другое утро.

дальше...