08.05.2009
13:33

Вокруг одного стихотворения Ольги Ворониной

20.08.2003
10:48

Словарь не понятых и не принятых мной слов

06.10.2002
15:39

О повести Вячеслава Лунина "Побег"

18.04.2002
12:01

Как навсегда уехать из СССР

28.03.2002
00:33

О стихах Татьяны Кайсаровой

11.02.2002
14:49

О Надежде Горловой

31.01.2002
00:31

О П.Флоренском и А.Блоке

25.01.2002
11:22

Кто-то пишет, кто-то читает

25.01.2002
01:43

"Ангельский нрав" Марианны Орловой

25.01.2002
01:32

Миска молока

25.12.2001
18:04

"Гость" Владислава Отрошенко

Хочу сразу предупредить об одной моей нехорошей черте о какой-то мелочной въедливости, от которой сам же и страдаю в первую очередь. Раньше я ее за собой как-то не замечал: читаешь, бывало, все подряд, а если фыркаешь, то так тогда казалось весомо, по крупному. А тут, лет десять тому назад, ни с того ни с сего вдруг зацепился за сущую мелюзгу ( и книгу-то не помню, помню только, что застопорило) и все: с тех самых пор процесс чтения потерял для меня былую легкость. Оно-то, может быть, и хорошо для внутреннего употребления ( потому как, учеба дело хорошее в любом возрасте), но вот как это будет со стороны выглядеть.

В начале декабря в дискуссионном клубе РП произошло что-то вроде обсуждения рассказа Владислава Отрошенко Гость. Я тоже прочитал этот рассказ, благо, небольшой. ( благо тут не с целью ущипнуть, но токмо из-за того, что читать пришлось в гостях) Прочитал заодно и всю полемику ( она, как подстилка, снизу ). Рассказ очень ровненький. Чуть поэтичный ( это хорошо ), чуть философский ( это тоже хорошо ), чуть жеманный ( это нехорошо ). Концовка особенно удалась: ножницы, паучок, гроб, шнурки хорошо. Насчет гробового одиночества умершей старухи ( т.е., буквального вокруг ни души ), тут я целиком на стороне автора. Во-первых, в этой жизни все бывает, а во-вторых, это, вдобавок, еще и сильный художественный ход, причем к месту и вовремя.

Ну а теперь о том, что заставило морщиться.

1. Цветущие журделы. Каюсь, не силен я в ботанике, тем более в великом разнообразии народных наименований того или другого растения в той или иной местности. Впрочем, может быть, это общепринятая транскрипция с латинского? Не знаю. Так в чем дело? Теперь узнал? Ничего подобного. Ведь что интересно: автор наверняка знает, что это редкое и красивое слово ( а оно на самом деле звучно, сочно, красиво ) редкий гость в современном литературном языке. Знает, знает! Иначе бы не поставил его уже в первом предложении. То есть прибегаю к нынешнему сленгу он, автор-то, просто тащится от этих журделей . Вот тут наступает самое интересное и неприятное: я-то, как простой читатель, не ботан , может быть тоже желаю тащиться от этих журделей , но вот вместо этого обречен кусать губы от осознания собственной ущербности. Что за журделы ? С пестиком или без? Почем пучок на рынке?.. Я к чему клоню: вот взять, к примеру, Николая Васильевича Гоголя. Кстати, очень и очень знакомому нашему доброму автору. Да, так вот он, Гоголь-то, тоже имел обыкновение употреблять всякие малознакомые слова ( ага, малороссийские и пр.), но ни каком кокетстве там и речи не было, ибо: или оно, это слово, тут же пояснялось по ходу повествования, либо же просто давалась сноска ( а к Вечерам на хуторе+ аж маленькие словарики прилагались). С журделами , к сожалению, нет ни того, ни другого.

2. Есть в рассказе моментик: мальчик, герой рассказа, смотрит в реку и видит там извивающуюся гальку. Тут меня немножко покоробило: все-таки галька это даже не песок, который при известном перепаде и стремительном течении действительно может извиваться. Говорю не голословно, ибо в увы, уже таком далеком - детстве часами бродил по мелким бродам с трехзубой вилкой ( ага, перевернешь камень, а под ним бычок, оголец или сам налим ) Я думаю, что тут, скорее всего, просто авторская небрежность. Заработался, занесло, бывает.

3. Третий случай самый неприятный. Я уже упоминал о поэтичности рассказа, который тяготеет к тому жанру, что обычно зовется стихотворением в прозе . В этом случае нагрузка на слово неизмеримо возрастает. Чуть что не так и, вроде бы самое обыкновенное, слово вдруг превращается в слово-убийцу . Оно мертвит вокруг себя все в известном радиусе, а если произведение небольшое, то вполне способно ухайдакать его целиком. По счастью, с рассказом В.Отрошенко этого не случилось, но прецедент был словцо проскочило. Вот, полюбуйтесь. Мальчик привезен к родственникам в деревню и, на первых порах, предоставлен самому себе. Девочки, дочки хозяина, вполне невинно подшучивают над ним, посмеиваются все, как у детей. Их родитель с дедом мальчика (братья они) уединились в беседке для, ну, известно, для чего. И вот, когда смешки девчонок немного достали - нет, не мальчика ихнего папаню, тот урезонивает их сердитым окриком. Эх, если бы только сердитым+ А злобным не хотите? Эх, милый Отрошенко+ Ведь такой эпитет как злобный несет в себе некую фундаментальность, т.е. подразумевает постоянство. ( Сравните со злостью, раздраженно, во гневе+ чувствуете некую сиюминутность состояния? ) Злобный , злобно - это почти навсегда. Я не знаю, такой ли на самом деле отец этих смешливых девчушек ( а они вряд ли были бы такими веселыми при таком папане), но словцо-то вылетело, уселось, закрасовалось+ И, право, ощущение такое, что подходишь к аккуратно возделанной клумбе пышно цветущих журделей ( запахи, пчелки, шмели) и вдруг обнаруживаешь среди них грязный ржавый аккумулятор от дряхлого Беларуса . Ну хорошо ли это?

В заключении хочу сказать, что творчество В.Отрошенко, конечно, заслуживает более обстоятельного разговора, и я надеюсь, что когда-нибудь он состоится. Искренне желаю автору больших успехов и обильных урожаев на ниве+ ну, сами знаете, какой.