И в старый-престарый прабабкин ларец

                Был каждый припрятать готов

                Не ветошь давно отзвеневших колец,

                                                          А строчки любимых стихов. / А.Галич /

 

Которые чего-нибудь стоят

 

Стихи, которые чего-нибудь стоят, запоминаются сами по себе, а которые не запоминаются, увы, - ничего не стоят. (Просьба соблюдать полное спокойствие, никаких претензий на объективность здесь нет). Да, и вообще, оживают стихи только тогда, когда строчки любимых стихов приходят к читателю время от времени, теснятся в голове и просятся на волю.

              ...............

Господи! Да отчего же грустно-то так?

Вот осока. Вот гречиха. Вот вам лебеди.

Чьё-то платье на рябиновых кустах,

По которому рябины те и бредили.

              ..................

 

Светает. Грусть. Колокола.

Калитки. Катер. Воскресенье.

Пожар на Плановой. Туман. Недоуменье.

Начальный бежевый трамвай.

Хрустальны рельсы, сини, дальни,

Речные русские купальни --

Белила, охра, киноварь.

              ...................

Батюшки-светы, сватья Ермиловна

Осень кидается в речку Сартык

Кони колхозные имени Кирова

Стиснули конские рты.

     Что рассказать? Возле почты лыва

     В лыве -- корабль да пух петуха.

     Жизнь поутихла, лицо заломила

     В согнутый локоть стиха.

Цвет от берёзы, рябины да клёна

Бьёт и целует глаза пастуха

Девушка в церкви хрипит потаённо:

- Господи, чем я плоха?

На перевозе гладкие воды.

Холодно. Плакать хочу.

Всё под рукою -- полёт и патроны,

А убивать не хочу.

Завтра -- десятое августа.

Осень. Осень?

Да, нет же. Да осень же. Да.

Или почудилось вслед:

..................3 и понеже

.......сильно,  пресильно

..................... всегда.

[B

 

Это стихи А.Денисенко (Новосибирск). Услышал их, случайно оказавшись на литературном объединении под эгидой И.Фонякова. Больше четверти века прошло, а строчки привязались, не отпускают.

Значит, созвучны.

А стихи, пожалуй, что надо. И, похоже, поэтический дар у А.Денисенко от Бога.

Но запоминается не только созвучное,  неожиданное запоминается с такой же силой. Ну кто обращает внимание на то и дело слетающее с губ  человека проходное словечко "господи" ?  А теперь посмотрите, какой гранью повернул эту житейскую ситуацию Поэт:

 

Образ твой мучительный и зыбкий

Я не мог в тумане осязать                 

Господи! - сказал я по ошибке             

Сам того не думая сказать

 

Божье имя, как большая птица      

Вылетело из моей груди                   

Впереди густой туман клубится                 

И пустая клетка позади

              / О.Мандельштам, 1912г. /

 

Поневоле возвращаешься к бесстрастной, протокольной последнее строке -- И пустая клетка позади. 

То-есть, Божье имя вылетело из моей груди, а наше бренное тело -- не более чем ПУСТАЯ КЛЕТКА.   Вот и приехали.   Однако, современного человека так просто не возьмёшь.  Обязательно отшутится, дескать, Бог оставил меня, но не надолго.  А вот ещё у Мандельштама  прямо как будто про нашу колобковую сущность ("я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл ...)

 

Влажный воздух прозрачен и гулок

Хорошо и не страшно в лесу.

Тихий крест одиноких прогулок

Я послушно опять понесу

 

И опять к равнодушной отчизне

Дикой уткой взовьётся упрёк

Я участвую в сумрачной жизни,

 Где один к одному одинок  /  1911 /

 

Где один к одному одинок. Ну, не хотят и не могут хорошие, я бы даже сказал -- нормальные люди быть вместе, ладить друг с другом. Помнится, Лев Толстой в романе "Война и мир" писал о том, что плохие люди очень легко сбиваются в стаи? Так что у хороших людей просто нет выбора.  Чтобы выжить, надо снова и снова находить алгоритм объединения.

Что же до поэтов, то они так же как и мы, грешные, жалуются, тоскуют, бродят неприкаянные.  Пока не натолкнутся на мелодию, ритм, который от Бога. Потому и приводят в восторг будущего читателя. И возвращается на место Божье имя (помните, которое "вылетело из моей груди"). И "пустая клетка" заполняется по образу и подобию.

А рынок вокруг, или социализм с человеческим лицом или закат какой-нибудь Римской империи. Какое нам до этого  дело?

Всегда были поэты, к которым время от времени прикасалось Божество. И тогда рождались у них строки в Молитву. А наше дело маленькое:

         найти,  запомнить,   показать.

 

         Л.Лисинкер, Новосибирск,  июнь  август 2008,