Преувеличивал роль прусских генералов другой западный историк, Бернгарди. Отрицая всякую самостоятельность действий фельдмаршала Кутузова, этот автор изображал его только "слепым исполнителем воли полковника Толя, которому якобы "удалось овладеть умом Кутузова и влиять на него в нужном направлении".

Между тем, К. Толь, будучи уже генералом русской армии, обращаясь с письмом к историку Бутурлину, опубликованном 25 января 1825 г., утверждал, что Кутузов "┘с твердостью и постоянством, предводительствуя всеми нашими армиями, при свете обширного ума своего, придумывая общие планы действий, долженствующих неминуемо привести неприятеля к погибели, назначал время и место для исполнения сих планов. Я же ограничивался кругом, мне принадлежащим, довольствовался разработкой его мыслей и составлял подробные распределения, необходимые для всякого военного действия".

При том соотношении сил, которое сложилось к середине октября 1812 г., переход русских войск в контрнаступление стал реальностью.

Потери русских в этом бою составили 1204 убитыми и ранеными.

Тарутинский бой явился как бы прологом русского контрнаступления и был также решающим толчком, заставившим Наполеона, наконец, выйти из Москвы.

В письме к жене Екатерине Ильиничне фельдмаршал писал: "Не достало еще немножко щастия, и была бы совсем баталия Кремская. Первой раз французы потеряли столько пушек и первой раз бежали, как зайцы┘"

Кутузов в беседе с Лористоном категорически отказался заключить перемирие. "Я буду проклят потомством, - сказал он, √ если во мне будут видеть первопричину какого бы то ни было соглашения; потому, что таково теперешнее настроение нашего народа". ("Официальные известия штаба Кутузова").

Болговский потом вспоминал, что Кутузов, выслушав его, "прослезился и, обратясь к иконе Спасителя, сказал: "Боже, создатель мой! Наконец ты внял молитве нашей, и с сей минуты Россия спасена!"

Через несколько часов вся русская армия вышла из Тарутина в направлении на Малоярославец. Кутузов во что бы то ни стало хотел закрыть путь французам на Калугу, оставив его армии одно направление √ Старую Смоленскую дорогу, пострадавшую от нашествия "Великой армии".

Сражение за Малоярославец началось 24 октября, до того, как сюда еще не подошли главные силы Кутузова и Наполеона. Там дрались войска Богарне и Дохтурова. К 16 часам, когда Наполеон еще не подтянул к городу часть своих войск, вся армия Кутузова уже закрепилась на высотах южнее города. К концу дня ни Наполеон, ни Кутузов не вводили в бой основные силы. Город восемь раз переходил из рук в руки и представлял собой "зрелище совершенного разрушения. Направление улиц обозначалось только грудами трупов, которыми они были усеяны".

Город остался в руках французов.

Кутузов отвел свои войска на 2,7 км к югу и занял там новую позицию, преградив французам путь на Калугу. В своем донесении царю фельдмаршал сообщал, что собирается дать генеральное сражение войскам Наполеона, если они попытаются направить свои силы на Калугу.

Тем временем Наполеон без конца совещался со своими маршалами √ атаковать ли Кутузова, чтобы прорваться на Калугу, или уходить по Старой Смоленской дороге. Утром с небольшим конвоем он отправился на рекогносцировку русских позиций. Не успели они выехать из своего лагеря, как на них напал отряд казаков. Императорский конвой был смят. Генералы окружили своего полководца, подоспевший отряд конной гвардии спас их от неминуемой гибели. Наполеон все это время сохранял спокойствие, и как только атака казаков была отбита, провел рекогносцировку. Однако вечером приказал главному лекарю Ж.-Б. Сю изготовить флакон с ядом, чтобы не оказаться в плену живым┘

После Малоярославца Наполеон впервые в жизни не решился дать генеральное сражение противнику. 25 октября, отказавшись от Калуги, он повел свою армию к Можайску, на Смоленскую дорогу.

Кутузов пошел на юг, к с. Детчино, расположенному за 24 км от Малоярославца. Обе армии отступали одна от другой. Некоторые наши историки посчитали такой маневр Кутузова ненужным, поскольку Наполеон уже направлялся к Смоленску. Однако у Кутузова было основание на это: противник мог повернуть на Калугу в обход русской армии √ через Медынь, где уже были замечены отряды его кавалерии. Российский историк Н. Троицкий в своей книге ⌠1812 √ великий год России■ писал: "Значит, его марш был ситуационно оправданной предосторожностью, которая лишь после того, как ситуация изменилась, оказалась излишней".

Таким образом, Кутузов вырвал у Наполеона стратегическую инициативу. С этого времени французы уже не могли изменить рокового для них поворота событий.

Отступая к Смоленску, Наполеон всячески стремился дезориентировать Кутузова о своих намерениях. Отчасти это ему удавалось. И только 31 октября, когда отпали все сомнения в том, что Наполеон повел свою армию к Смоленску, Кутузов начал свой параллельный марш по Калужской дороге к Вязьме.

Наполеон вышел из Вязьмы 1 ноября, уводя с собой гвардию. Впереди двигался корпус Жюно, сзади √ корпус Нея. Наполеон в разговоре с А. Коленкуром выразил удивление: "Никак не могу понять тактику Кутузова, оставляющего нашу армию в покое". Но уже 2 ноября сводный отряд генерала Милорадовича (3 пехотных, 3 кавалерийских корпуса, 5 казачьих полков и 9 рот конной артиллерии) занял позицию, чтобы отрезать и уничтожить корпус Даву, замыкавший отступление французской армии. На рассвете 3 ноября французский корпус был атакован в лоб отрядом русских, а Платов с казаками и дивизией генерал-майора И. Паскевича, преследовавший "железного маршала" от Царева-Займища, ударил на него сзади. В это время Богарне и Понятовский поспешили на помощь Даву. Французский корпус выскользнул из клещей. Во время отхода трех неприятельских корпусов отряд Милорадовича продолжал атаковать их всеми силами с тыла и флангов. Тем временем Кутузов, находясь с главными силами армии в 6,5 км, не помог Милорадовичу, за что подвергся критике оппозиционеров. Фельдмаршал, поняв, как быстро французы пришли на помощь Даву, не стал ввязываться в бой. Не потому, что боялся Наполеона. Ему было ясно, что отступление "Великой армии" по Старой Смоленской дороге сулит ей неисчислимые бедствия и что русской армии еще не один раз представится возможность окружить и уничтожить любой неприятельский корпус при более выгодном, чем под Вязьмой, соотношении сил и без напрасного риска. Старый полководец говорил тогда: "Французы будут еще жрать ворон!"

Наполеон торопился к Смоленску, опасаясь, что его опередят русские войска. После взятия Вязьмы Кутузов не позволял ему оторваться далеко от преследования. Люди и лошади "Великой армии" все больше страдали от голода и бескормицы. Начался падёж лошадей, конница постепенно превращалась в пехоту. Артиллеристы были вынуждены бросать орудия. Неожиданно наступили морозы (18-220), снегопады. Французские солдаты, укутываясь одеялами и лошадиными попонами, потеряли боевой вид. Вконец упала дисциплина в войсках. Части русской армии, настигая французов у Дорогобужа, дер. Мерлино, на р. Вопь, у с. Доброе и Соловьевской переправе на Днепре, наносили им ощутимые потери, брали в плен большое количество солдат, захватывали трофеи.

9 ноября Наполеон с гвардией вступил в Смоленск, однако в мертвом, полусгоревшем городе французов ждал удар √ там почти не оказалось продовольствия и фуража. Оберпровиантмейстер "Великой армии" генерал М.-Л. Пюибюск отдал приказ снабдить продовольствием и фуражом на 2 недели только одну гвардию. Для двух корпусов оставалось "только по кусочку хлеба на человека и то не долее, как на два дня". Тогда солдаты, "презрев дисциплину", набросились на склады и опустошили их.

Не оказалось в Смоленске и подкреплений для "Великой армии". Еще больший удар ждал здесь Наполеона, когда он узнал, что адмирал Чичагов продвигается к его армии с юга, генерал Витгенштейн √ с севера, а Кутузов √ с востока. Таким образом, план французского императора устроить в Смоленске "главный авангардный пост" для зимовки в междуречье Днепра, Березины и Западной Двины не состоялся. И еще одно обстоятельство побуждало Наполеона спешить с уходом из России √ это заговор республиканского генерала К.-Ф. Мале, попытавшегося осуществить со своими единомышленниками в ночь с 22 на 23 октября государственный переворот. Распустив слух, что Наполеон умер в Москве 7 октября, генерал Мале успел занять Париж, арестовал министра полиции Р. Савари, провозгласил Францию республикой и готовил ратушу для первого заседания республиканского Временного правительства. Однако заговор провалился, 24 участника его были арестованы и казнены┘

14 ноября Наполеон оставил Смоленск и повел поредевшие, полуголодные, деморализованные, но еще достаточно грозные колонны "Великой армии" дальше на запад. Осаждаемые с трех сторон казаками, партизанами, ополченцами и регулярными частями русской армии, французы с боями продвигались вперед. В тяжелом бою под Красным Наполеон расчистил себе путь по Смоленской дороге к п. Ляды. Отправив туда Жюно и Понятовского, он сам простоял весь день 16 ноября в Красном, ожидая отставшие корпуса. Подошедший сюда корпус Богарне Наполеон также направил к Лядам. Понимая, что русские не собираются вступать в генеральное сражение, он оставил в Красном маршала Мортье с Молодой гвардией ждать корпуса Даву и Нея, а сам со Старой гвардией и конницей Мюрата направился в Ляды.

Даву и Ней, пробиваясь к Красному, понесли огромные потери в людях и артиллерии. За три дня боев под Красным французы потеряли (по данным штаба Кутузова) 19,5 тыс. человек, 209 орудий и 6 знамен. Историк Д. Бутурлин называл такие цифры: 10 тыс. убитых и 26 тыс. пленных.

Генерального сражения под Красным не произошло, и снова полилась потоком критика в адрес Кутузова. Против него выступали герцоги А. Ольденбургский и А. Вюртембергский, барон И. Анштет, бывший начальник Главного штаба русской армии барон Беннигсен, английский генерал Вильсон. Понукание Англии, "готовой биться с Наполеоном до последней капли крови┘ русского солдата", раздражало Кутузова.

Герцогу Вюртембергскому Кутузов говорил: "Наши молодые и горячие головы сердятся на старика за то, что он сдерживает их пыл, а не подумают, что самые обстоятельства делают больше, нежели сколько бы сделало наше оружие. Нельзя же нам прийти за границу с пустыми руками".

И тем не менее, в окружении самого Кутузова, а затем и в литературе (вплоть до советской) распространилась версия о том, что фельдмаршал строил "золотой мост" Наполеону для отступления. Об этом с особым упорством говорили Л. Беннигсен и Р. Вильсон.

Вместе с тем, сам фельдмаршал в своих указаниях требовал от генералов: "Одна и главнейшая цель всех наших действий есть истребление врага до последней черты возможности".

Общим ходом дел Кутузов после Малоярославца и Красного был доволен: лучшая армия в мире поспешно отступала перед ним, а начиная от Смоленска практически бежала из России. Победоносный конец войны с каждым днем приближался, и ему, "дряхлому и ленивому" - в глазах недоброжелателей - было, как он признавался в своем письме к жене 26 ноября, "сладко гнать пред собою первого в свете полководца"┘

Из Смоленска Наполеон увел около 50 тыс. солдат и почти столько же "некомбаттантов" (безоружных, негодных к бою, слабосильных людей), только затруднявших движение армии. После Красного в "Великой армии" едва ли насчитывалось 35 тыс. боеспособных солдат, за которыми тащились неподсчитанные "некомбаттанты". Вся эта масса деморализованных людей растянулась на полтора суточных перехода по Смоленской дороге, разоренной, выжженной дотла. Свернуть с нее французам было некуда √ всюду их ждала смерть от казаков, ополченцев, партизан.

Е. Богарне писал начальнику Главного штаба маршалу Л. Бертье о войсках своего корпуса: "Дух в солдатах от сильного изнеможения так упал, что я считаю их теперь весьма малоспособными к понесению каких-либо трудов".

Выправку и боеспособность сохраняла лишь Старая гвардия, которую Наполеон даже в самое трудное время обеспечивал самым необходимым за счет других войск своей армии.

По выражению А. Манфреда, "Великая армия" перестала быть не только "великой", она перестала быть армией┘

Н. Троицкий писал: "От голода французы еще до Смоленска начали┘ есть друг друга. От холода они сжигали себя. По воспоминаниям русского очевидца, они "десятками залезали в самую середину костров и, обгоревшие, оставались в таком положении. Другие, не испустившие еще последнего дыхания, тлели буквально на угольях, не высказывая ни малейшего страдания в потухающих глазах".

Кутузов знал об этом, в своем письме дочери 10 ноября писал: "Это заставляет содрогаться человеческую природу".

Вместе с тем, следует отметить, что преследование врага стоило русской армии огромных усилий и потерь √ не столько в боях, сколько от болезней и материальной нужды. Главнокомандующий и его штаб делали все возможное для того, чтобы их солдаты шли в поход здоровыми, сытыми и одетыми, однако не все зависело от них. По вине армейских провиантмейстеров солдатам приходилось и голодать. "Гвардия уже 12 дней, вся армия целый месяц не получает хлеба", - записал в своем дневнике 28 ноября А. Чичерин┘

Тем временем развязка затеянной Наполеоном войны подходила к концу. Остатки "Великой армии" продвигались к р. Березина. В рапортах царю и предписаниях Чичагову и Витгенштейну Кутузов предрекал "еще до переправы через Березину или, по крайней мере, при переправе должно произойти неминуемое истребление всей французской армии".

Кутузов, Чичагов и Витгенштейн имели в общей сложности около 120 тыс. человек, Наполеон располагал (по разным сведениям) от 30,7 до 40,7 тыс. боеспособных человек и почти столько же "некомбаттантов".

Адмирал Чичагов 21 ноября занял г. Борисов, выбив из него польскую дивизию Я. Домбровского и, как докладывал Кутузов царю, "господствовал совершенно правым берегом реки Березины". Витгенштейн 25-го ноября был не далее одного перехода от Борисова. Таким образом, путь на запад Наполеону был отрезан. Сзади его преследовал авангард русской Главной армии под командованием М. Милорадовича и казаки атамана Платова, за которыми шел сам Кутузов. Наполеон оказался в западне. Мюрат предложил ему спасти себя, пока еще есть время, бежать скрытно в Европу, чем разгневал императора┘

Наполеон приказал маршалу Виктору сдерживать Витгенштейна, а маршалу Удино √ взять Борисов. Операция по захвату города оказалась для Чичагова неожиданной. Оставив город, он отвел свои войска на правый берег Березины.

Тем временем Наполеон установил, что лучшая переправа через Березину у с. Ухолоды, но есть брод и у с. Студенка. Он тут же предпринял обманный маневр, послав к Ухолодам "300 солдат и несколько сот праздношатающихся┘ собирать там, как можно с большим шумом, все материалы, необходимые для строительства моста. В той же стороне торжественно продефилировала на виду у неприятеля целая дивизия кирасиров". Об этом было доложено Чичагову. Адмирал, поверив в правдоподобность сообщения, направился со своей армией у Ухолодам. У Борисова оставил 5-тысячный отряд генерал-майора Е. Чаплица.

Обман Наполеона удался. С утра 26 ноября главный военный инженер французской армии генерал Ж.-Б. Эмбле приступил к наведению двух понтонных мостов через Березину у с. Студенка, выше Борисова на 14 км. Ширина реки здесь √ 107 м, глубина √ около 3 м. Сильный ледоход мешал строить мосты. 400 французских понтонеров работали по плечи в воде. К середине этого дня был готов первый мост √ для пехоты и кавалерии, а к 4 часам пополудни √ и второй мост, для обозов и артиллерии. Наполеон тут же переправил корпус Удино, который сразу вступил в бой на правом берегу с подоспевшим сюда отрядом Чаплица. Русские были отброшены от места переправы. Вечером 26 ноября и весь день 27-го французы переходили через Березину почти беспрепятственно. Сам Наполеон во главе Старой гвардии переправился к середине дня 27-го.

Тем временем Витгенштейн с севера и Чичагов с юга спешили к Студенке. С востока к Борисову вышли передовые отряды Главной русской армии под начальством Ермолова и Платова. Вечером авангард Витгенштейна и корпус Платова столкнулись у м. Веселово с дивизией из французского корпуса Виктора, перепутавшей дороги. Оказавшись в тисках, командир дивизии генерал Л. Партуно и 7 тыс. его солдат сложили оружие┘

В ночь с 27 на 28 ноября у французской переправы собрались толпы "некомбаттантов". С рассветом они пытались прорваться к мостам. Произошла невероятная свалка. Наполеон пытался навести порядок на переправе, но в это время войска Витгенштейна вышли к Студенке и атаковали стоявшую на ее левом берегу дивизию из корпуса Виктора. На правом берегу войска Чичагова с особой силой атаковали корпус Удино. Для его поддержки Наполеон вынужден был двинуть свой резерв и даже гвардию.

Жесточайший бой на обоих берегах реки продолжался с утра до поздней ночи.

Утром 29 ноября, опасаясь подхода Кутузова, Наполеон приказал Виктору переправить свой корпус на правый берег Березины. Солдаты с помощью оружия пробивались сквозь толпы "некомбаттантов". В 8.30 генерал Эмбле по приказу Наполеона, под вопли оставшихся на левом берегу нестроевых солдат, поджёг оба моста. Тем временем Наполеон, отбиваясь от Чичагова, уходил с гвардией, остатками кавалерии Мюрата, корпусов Даву, Нея, Богарне, Удино, Виктора, Жюно, Понятовского через Зембин на запад.

Потери французов на Березине были едва ли меньшими, чем под Бородиным. М. Богданович подсчитал, что погибли в бою, утонули в реке и сдались в плен 20-25 тыс. человек и примерно столько же нестроевых.

По данным французского историка Ж. Шамбле после Березины Наполеон имел лишь 8800 строевых солдат, включая сюда четырехтысячную гвардию.

Русскими было захвачено 22 орудия, 4 знамени.

Потери русских при Березине (по официальным данным) составили убитыми и ранеными 4 тыс. "нижних чинов".

Австрийцы и пруссаки уклонились от дальнейших боевых действий на стороне Наполеона. Шварценберг, приняв предложение Кутузова о перемирии, увел 24-тысячный австрийский корпус в Галицию, а генерал Иорк, командующий прусским корпусом (19 тыс. человек), подписал с русскими договор о нейтралитете. Генерал Ю. Понятовский отступил с остатками 5-го польского корпуса в Саксонию.

"Всего из почти 600-тысячной (даже если не считать корпусов Иорка и Шварценберга) "Великой армии" выбрались из России едва ли больше 30 тыс. человек. Кутузов имел все основания рапортовать царю 19 декабря 1812 г.: "Неприятель почти истреблен".

Наполеон бежал из России, о чем Кутузов доносил царю с сожалением. Такой исход дал основание как французской, так и русской дореволюционной историографии сделать вывод, что "как военный случай березинская переправа представляет собой замечательное наполеоновское достижение", ибо "честь свою Наполеон здесь спас в полной мере и даже приобрел новую славу". О какой славе может быть речь, когда он, бросив на произвол судьбы остатки своей армии, позорно бежал от преследовавших его войск Чичагова под именем герцога Виченцского?

⌠Наполеон, пришедши (в Россию √ А.Ф.) тигром, бежит зайцем■, - писал в те дни Н. Карамзин.

Русские войска нанесли французам сокрушительный удар. И хотя Наполеону с его маршалами и генералами удалось ускользнуть от плена, однако на "золотом мосту" пришел конец "Великой армии". Во Франции известие об этом вызвало всеобщее потрясение.

Несмотря на огромные успехи русских войск, "козлом отпущения" стал адмирал Чичагов. Жена Кутузова Екатерина Ильинична, статс-дама царского двора, говорила: "Витгенштейн спас Петербург, мой муж √ Россию, а Чичагов √ Наполеона".

Чичагов был выбран в жертву потому, что жертва требовалась. Витгенштейн за свои успехи, одержанные до Березины, пользовался славой, а Кутузов вообще тогда стоял слишком высоко в глазах России. Между тем, участники войны с Наполеоном, в том числе Д. Давыдов, А. Ермолов и др. подчеркивали, что армия Чичагова на Березине была наиболее активной, и после Березины продолжала преследовать остатки наполеоновской армии, нанося ей ощутимые потери.

Несмотря на огромную роль Кутузова в борьбе с французским нашествием, научно подтвержден засвидетельствованный очевидцами (А. Ермоловым, Д. Давыдовым, В. Норовым и др.) факт, что все события на Березине 26-29 ноября 1812 г. прошли "совершенно без участия Кутузова". Это, безусловно, отразилось на действиях Чичагова, Витгенштейна, Платова и Ермолова при проведении березинской операции. Только 1 декабря Кутузов перешел через Березину у м. Жуковец, в 53 км южнее Студенки.

Тем временем, остатки французской армии сначала под командованием Мюрата, а затем √ Богарне бежали в Вильно. По пути они подвергались атакам регулярных полков русской армии. С 7 по 13 декабря у с. Латыголичи, под Сморгонью, русскими войсками было уничтожено или взято в плен около 24 тыс. солдат противника. Отбито свыше 190 орудий.