Человек в пути, 24 июля 2007

ИЗ ПЕРЕЖИТОГО

ЭХО АФГАНА

1979 год, год печали нашей семьи, оказался и годом печали страны - грянула Афганская война.

"Солдат-интернационалист"... Выражение это уже не просто висело в воздухе - оно прочно входило в лексикон повседневной жизни. Эту войну и Великую Отечественную разделяло тридцать четыре. Дух патриотизма ещё не выветрился, и восемнадцатилетние радовались, что тоже удостоены защищать. Не думая об опасности, отправлялись под свист пуль, надеясь лишь быть на высоте, не подвести тех, что погибли в страшных сороковых. Девочки гордились женихами-интернационалистами, и только матери, как матери любых времён и народов, шептались, не понимая, - война шла на территории чужой страны и, казалось, не особенно должна была волновать.

Войн без потерь не бывают - эта исключением не была. Но её горе, как и горе Великой Отечественной, заговорило в полный голос лишь тогда, когда в города, сёла и глухие закоулки великой империи начали поступать непривычные цинковые гробы. Как-то из школы пришёл Юра и печально сообщил:

- У нашей учительницы по литературе сын в Афганистане. Она сегодня урок вести не могла - всё к окну отворачивалась и глаза вытирала. Три месяца - и ни одного письма. В последнем писал, что идёт в бой.

- Главное, чтобы жив был, - скосила я взгляд, и от мысли, что с моим единственным сыном могло случиться то же, к горлу подступила тошнота.

Далёкие те события волновали народ не очень - меня, разумеется, тоже. Но однажды на вокзале, когда я случайно оказалась свидетелем отношения к родственникам погибшего, сердце резануло так, будто война вошла и в мой дом.

Две женщины, полная лет пятидесяти, в платочке и халате, и молодая в простом ситцевом платье, плача и успокаивая друг друга, одиноко ходили по заброшенному перрону. На фоне оживлённого и разноцветного вокзального люда они невольно бросались в глаза. Пожилая начинала иногда причитать:

- За что-о? Скажи-и - ну, за что? Лучше бы меня!..

- Потише, мама, люди смотрят, - и молодая уводила её к тупику, подальше от глаз. Затем они возвращались, и опять можно было слышать:

- Ну, скажи, кого он обидел? Кому сделал плохо?

- Может, ошибка вышла, может, вовсе и не он это.

Старшая начинала скулить, и толпа у центральной вокзальной двери не без дрожи застывала.

- Да сколько же можно ждать? Где они там застряли? - слышался голос молодой, и они обе начинали вглядываться вдаль.

Решив, что кто-то пострадал в поножовщине, я отошла, однако любопытство заставило вернуться. Вдалеке из-за поворота гусеницей вывернулся поезд, и пожилая заголосила, уже не сдерживаясь. Молодая её одёрнула: "Мама, да успокойтесь, не надо так". Отреагировав виноватым скосом в сторону толпы, мать зажала рот.

Подъехал товарный поезд. Обе ринулись к вагону, в котором раньше других открылась дверь. Увидев несколько поблёскивавших гробов, они обе, никого уже не стесняясь, забились в криках, вое, стонах. Сопровождавшие печальный груз военные ругались и женщин к вагону не подпускали.

- Из Афганистана, - мрачно раздалось в подавленно притихшей толпе.

К вагону спешили военные. Они подняли гробы, и процессия скорым шагом направилась к багажному отделению. Чужие равнодушно распоряжались не только живыми - даже мёртвыми.  И был среди них тот, что самый-самый, родной и единственный. Женщинам, видимо, очень хотелось его увидеть, прижать, но на это желание кто-то наложил запрет. Плача и поддерживая пожилую, что с трудом держалась на ватных ногах и, казалось, вот-вот была готова упасть, женщины убого и потерянно поплелись за военными. Молчаливо проводив процессию, толпа загудела:

- Канальи!..

- С каким трудом рстим, никто не видит. Чуть на ноги встали - отбирают.

-  Пока был маленький, не помогали. Как вырос, нарасхват.

- И на хрена он нам, этот Афган!

Домой возвращалась я подавленная.

За ужином Аля, плача, сообщила, что привезли гроб с сыном Юриной учительницы и завтра после обеда - похороны. Детям захотелось пойти на вынос тела, и наутро мы пошли к дому, к которому стекались, как на паломничество.

В углу скорбной комнаты, заполненной плачущими, сидел мрачный, исподлобья за всеми наблюдавший военный. На табуретках - цинковый гроб. На нём - новая фуражка и фотография красивого чернобрового солдатика с чуть заметным пушком над губами. В молчаливой тишине висела печаль. Она шмыгала носами. Красные лица молоденьких одноклассниц глушили рыдания. И вдруг одна, не сдержавшись, обняла другую и, спрятав лицо на её плече, заколыхалась всем телом и выдавила: "Не верю-ю!.."

 И вспомнилось собственное детство. Получая похоронки, деревенские женщины не стеснялись в проклятиях. Слушая громкие причитания, я в те годы краснела, что принадлежу к той нации. Успокоением было, что ни ко мне, ни к моим родственникам, Советским Людям, - а мы себя считали таковыми - те проклятия не относились.

Сейчас люди молчали - виновные в смерти не просматривались. Проклинать правительство никто не осмеливался, проклинать тех, на чьей территории шла война, было, вроде, и несправедливо. Мать, чёрная от слёз, всё просила открыть гроб, чтобы в последний раз взглянуть на сына, но односложное "не дозволено" молчаливого военного заставляло её умолкать.

С детьми и соседкой, возмущавшейся: "Надо же - под присмотром военного! В гробу, небось, и косточек не было. Кого он защищал - на чужой земле? Похоронить по-человечески не дали", - мы в тягостном молчании шли домой. Я могла говорить о чём угодно, только не об этом - в подсознании всё ещё сидел страх быть объявленной "врагом народа".

Но про себя решила твёрдо: буду всякими правдами и неправдами биться, чтобы мой собственный сын на войну не попал. 

ОБЩЕСТВЕННАЯ РАБОТА

Пока работала я в Куете, интересы Новосиликатного посёлка, являвшегося местом учёбы детей и нашим спальным местом, меня не волновали - о посёлке думалось отстранённо. Неухоженность, грязь, пьянство, банди.тизм - об этом много писали. Жёсткая реальность воспринималась, как неизбеж.ное явление преобладавшей здесь серой заводской массы, и вокзальное настроение никогда меня не покидало - всё надеялась вырваться в более культурный и цивилизованный район города.

Теперь я в посёлке не только жила, но и работала - находиться среди неухоженности предстояло постоянно. Вы.сокое начальство: и районный комитет Партии, и Поссовет - находились недалеко; было кому, казалось бы, и за чистоту, и за благоустройство болеть, а вот - поди ж ты!

Понаблюдала... На работу начальство на администра.тивных "Волгах" развозили. Чтобы лиц не было видно, опускали занавесочки. Чтобы пыль в фе.шенебельные автомобили меньше проникала, плотно закрывали стёкла. Да и то: высокое по.ложение к самоуважению обязывало, достоинству - зачем было им наряду с чернью пыль глотать?

В частном порядке с возмущениями отправилась к председателю поссовета: нельзя-де на такой должности с таким безразличием к неухоженности от.носиться! Усовестить хоте.ла - он меня усовестил: "Нет денег. Ни райком Партии, ни районная администрация не помогают. Рад бы "на благо" работать - не дают".

Отправилась я тогда в райком Партии, только усовестить опять не вышло, скорее, - наоборот. Партия - организация безденежная, и рада бы она, бедная, что-то сделать - не может: деньги все в руках райисполкома, районной, значит, администрации.

Как в сказке о "Репке", только в обратном порядке, от сла.бого к сильному, отправилась я в районную администрацию: опять усовестить да заодно деньги для Поссовета попросить. "Нельзя, мол, больше такую грязь на посёлке терпеть! Председа.тель-де - человек хороший, и рад бы что-то сделать, только вы, бессовестные, не помогаете! Пожалейте стариков и де.тей: от грязи и пыли захлёбываются!" - "Рады бы, отвечают, помочь, да денег нет. Все деньги у городской администрации - не дают нам".

Была я уже "большенькая" - с третьего разу, наконец, догада.лась, что ходить бесполезно: те подальше отошлют - в беско.нечность... Написала письмо, собрала подписи и отправила его повыше - в городскую администрацию. Городская ад.министрация общественное "плач-письмо" наше отправило в рай.онную администрацию, те - в райком Партии, а последние "спус.тили" его совсем низко - Поссовету. Поссовет вызвал меня на "разъяснительную" работу. "Умненькая", я уже знала, что од.ной идти негоже - прихватила единомышленников.

Председатель Поссовета, "человек хороший", начал нас "воспи.тывать": "Вы зачем-де на меня жаловаться ходите? Я, мол, добился, чтобы клуб отре.монтировали, главные ямы на центральной дороге ас.фальтом залили, у магазина трубы заменили - всего и не упомнишь! Неблагодарные! Вы же видеть ничего не хотите!"

Каждый, доказывая правоту, не слушал. Поругались мы и несолоно хлебамши ушли.

С этого момента я совсем "умненькой" стала: собрала вокруг себя инициативную группу. Начали коллегиально "мозго.вать". Решили вместе пойти на приём теперь уже к председателю город.ской администрации.

Сидя в роскошном кабинете, ходтаи при.грозили: "Не поможете - центральную дорогу перекроем!" Со.чувствие он нам выразил, но сказал, чтобы инициативная группа изложила план обустройства письменно. Отказались мы: "Не со.гласны годами переписываться. Помогите на посёлке митинг про.вести. Резолюция митинга и будет планом обустрой.ства посёлка". Согласился - и бюрократия заработала.

Местом митинга была выбрана берёзовая роща посёлка. Телеви.зионщики, милиция, громкоговоритель, скамейки, чинов.ники всех мастей: поселковые, районные, городские, краевые. Народ, "се.рая масса", была тронута: уважение-то какое выказали! В задних рядах сла.щаво посмеивались чиновники. Галстуки, строгие чёрные кос.тюмы, белые рубашки смотрелись в "серой массе" контрастно.

Митинг я вела впервые, но говорить в микрофон было не в диковинку: не раз со сцен клубов Куеты выступала.

- Товарищи! - открыла я митинг. - Почти полгода ходила я в раз.ные инстанции одна - не помогло. Организовала инициатив.ную группу, и по наболевшим вопросам посёлка мы добились разреше.ния на проведение митинга-собрания. Не стесняйтесь, под.ходите к микрофону и говорите обо всём, что накипело. По ва.шим выступлениям примем потом резолюцию.

 Слово взяла бойкая многодетная мать.

- От посёлка до города - 20 километров, пша не дойдёшь. В га.зетах пишуть, шо у нас преступность выска. Чого ж ей и не быть высокой? Чем нам, матерям, дятей занять? Ни музеяв, ни да.жеть завалящего кинотеатру. В город рябёнка послать - 2-3 рубля надоть. У мяне их семяро - муж один работат. Где мяне их, этих рублёв, набраться? Зарплата сами знаитя как. Я вот шо скажу вам: надоть кинотеатр строить! Дале. Вы вот на сабе посмотрите и на нас! - будто угадав мои мысли, обрати.лась она  к чиновникам у берёзки. - Мы у белых рубашках ня ходим - тольки вы. Мы ежли и оденем чо бело - через час сти.рать надоть, пыль и грязь потому как, не то, шо у вас, у кабинетах. Дале. Облагородить посёлок надоть - объездну дорогу делать.

- Придумала - объездну дорогу! Хошь бы колдобины заде.лали. Дощщ пройде - не знашь, как лужу обойти! - крикнула старушка в розовом платочке.

- Ты чо, дура? Ны розумиишь - так сыды и помалкивай. "Колдо.быны"!.. Их сёгодни заделають, а чэрэз ныдилю то ж и будэ! Объ.издна дорога - то правильно! Розумно! - поддержала многодетную хохлушка.

Митинг становился похожим на "базар", и я вмешалась, чтобы внести порядок.

- Меня пугали, что народ, недисциплинированный, - митинга, мол, не получится. Так это ж противники утверждали, а мы обратное докажем - давайте не выкрикивать и не перебивать. Если хочется сказать о набо.левшем, просите слова!

Руку поднял мужчина в кепке.

- Я не привыкший говорить - прошу строго не судить. Само главно - детей наших спасать надо. Чему мы научить их смогем, ежли они ничо хорошего не видют? Шоб красоте учить, в красоте жить надо. Скверики нужны, газончики. Объездну до.рогу я поддерживаю: нчо по посёлку самосвалы с песком го.нять - хай по объездной ездиють. Но само главно: спор.тивну школу делать надо - туда ребятни много пойдёть. Музыкальна - хорошо, только на то таланту не у всех. А вот футбол, волей.бол, шахматы, гимнастика, борьба спасут от дурного многих. Да и поделкам всяким учить тож хорошо бы.

Слово взяла директор магазина.

- В продуктовом магазине надо прилавки менять. Уж сколько прошу - добиться не могу. Сан.эпидстанция  постоянно штрафует, а что я могу сделать - нормальных холо.дильников, и тех нет.

- Тут про кинотеатр говорили, - подошла к сцене учительница школы. - А я вот что думаю: сделают нам скворечник какой-нибудь и "отстаньте" скажут. Нам дворец требовать надо. Индустри.альный район... Вот пусть дворец индустрии и машинострое.ния и строят! Почему бы и нет? Далее. Трамвайная линия нужна - сколько можно с одним автобусным маршрутом му.читься? К имеющемуся надо ещё несколько добавить: детям нашим в город на занятия добираться будет легче.

- Молодец! Вот это правильно сказала - трамвай нужон, да и троллейбус хорошо ба! Утром у автобус не впихнёшься - дети опаз.дывають! - крикнул кто-то.

- Двери подъездов во многих домах разбиты - ремонтиро.вать надо: зимой снегу набивает! - подошла низенькая женщина. Сказала - и от трибунки сразу же отошла.

К микрофону выстраивалась очередь.

- Заводы у бор свалку устраивають. И железяки всяки, и про.волоку, и строительный мусор туда сваливають. Скоро дажеть с дятьми некуда приткнуться будя - одна свалка кру.гом. Пошли мы как-то сямьёй, сяли у лес на поляночке, слышим - вонт откуда-то. Муж пошёл узнать, у чём дело. А там - гора дохлых со.бак! Пришлось сниматься и друго место искать. То ж ня мы, а как-то организацця сделала! Запишитя у резолюции: "За вывоз мусора у зону отдыха, сосновый бор, штраф". И давайтя поряшим, скоко!

- Надо старые тополя на аллейке заменить, - предложил муж.чина из соседнего подъезда. - Весной от сильного ветра один тополь у поликлиники под самый корень рухнул - чуть мальчонку не пришибло. Да и пух от них, тополей, не продохнёшь. Лучше бе.рёзки и рябинки насадить. И ещё. Посёлок не к заводам расширять надо, а к зелёному массиву - к бору. И хватит дома-коробки строить - душа красивые просит!

- Я старый человек, - подошла к микрофону пенсионерка. - Живу одна. Часто болею. К врачу идти не могу, спус.титься к телефону-автомату - тоже нет сил. У меня к представителям власти вопрос: делается что-нибудь по телефонизации посёлка? Мне, как старому человеку, очень телефон нужен.

В конце митинга вышел председатель районной администра.ции:

- Организаторам, так сказать, митинга надо представить нам его резолюцию. В планах следующего года всё учтём: дельных предложений, так сказать, прозвучало много. По по.воду телефонизации. Постараемся в скором будущем начать строительство небольшой телефонной станции.

И - началось! На всевозможные депутатские советы - поселковые, районные, городские - пригла.шают. Сколько у бедных депутатов и чиновников дел, оказывается! Сколько им, несчастным, заседать надо, а мы, "серая бесчувствен.ная масса", этого не понимаем и бесконечно их "достаём"!

Сижу на заседаниях месяц, сижу другой - время теряю. На каждом совещании одни и те же проблемы. Недоумеваю: "За.чем меня приглашают?" И, как всякий тугодум, наконец, догадыва.юсь: чтоб меньше "возникала", "сочувст.вием прониклась". Только непутёвая я, видно, была: на следую.щем заседании, возмущённая одними и теми же "пробле.мами", попросила слова.

- У вас, как у Крылова: "А Васька слушает да ест". "А я бы по.вару иному", - и предлагаю всех нерадивых чиновников заме.нить: хватит, мол, им в масле кататься - за бездеятель.ность наказывать надо!

У большинства - глаза по шесть копеек, кто-то дву.смысленно ухмыляется, а добросовестно рабо.тающее меньшинство украдкой из-под стола большой палец выставляет. Молодец, мол, - нам так, напрямую, нельзя! Пред.седатель администрации, тучный и губастый дядя, одёргивает:

- Вы человек, так сказать, со стороны, в ежедневной каше не варитесь. Всех уволю, а работать с кем?

- Свято место пусто не бывает, - выдаю я народную муд.рость.

Стрелы косых взглядов долго ждать себя не заставили. "Де.тей мне с ними не крестить", - не расстроилась я. Всё ещё веря и надеясь услышать что-нибудь полезное по проблемам посёлка, отправи.лась на очередное заседание. Председа.тель в этот раз удивил - с нерадивыми был резок, пригрозил лишить премиальных.

- Сколько можно, так сказать, напоминать про яму у дома N8? - громоподобно обра.тился он к заму по хозчасти. - Заходить к людям во двор, так сказать, стыдно! Когда в конце-то концов её заделаете?

Яма у дома N8 стала "притчей во языцех". На каждом сове.щании о ней упоминали, и я не выдержала:

- Одна яма - и столько разговоров! Других, что ли, нет? Наш по.сёлок в сплошных ямах - про них что-то никто ничего не говорит. Зачем меня сюда приглашают? Чтобы слушать о ямах, которые видите вы? А если мне хочется говорить о тех, кото.рые вижу я? Свою засыпать не можете - до наших ли вам дело? Хватит с меня - время тут просиживать! - и в полной ти.шине вышла.

Архитектор района, встретив меня на улице, посмеялся и пожа.лел, что больше не присутствую: "Свежую струю вно.сили".

Подвезли к новой школе саженцы - сад раз.бить. Выпросила я у директора часть этих саженцев и со старшеклассниками начала у цен.тральной дороги рябинки, бе.рёзки, клёны высаживать. Поссовету деньги на бла.гоустройство были выделены - потребовала оплатить труд. Дети с родителями радовались и благодарили меня - в поссовете косились.

Время шло - по резолюции митинга ничего не дела.лось. А приближались выборы - встречи с кандида.тами в депутаты. Собрала я, умненькая, опять людей своей группы. Решили: "Будем только за того кандидата агитировать, который выдвинет программу по благоустройству посёлка".

Вечером в актовом зале школы встреча с тремя претендентами; на.роду - не протолкнуться! Первый кандидат о митинге наслышан был - пообещал "прило.жить все силы для претворения резолюции в жизнь". Второго и третьего, которые о проблемах посёлка ничего не знали, заулюлюкали и прогнали со сцены. То, что произошло дальше, умной голове предвидеть и представить было бы трудно, а нам, наивно-глупеньким, и вовсе ума не достало.

А случилось так, что все члены инициативной группы сразу же после собрания по выдвижению в кандидаты утром следующего дня получили официальные при.глашения "в обязательном порядке явиться на расширенное внеочередное заседание поселкового совета депутатов трудя.щихся".

Председа.тель Поссовета, "человек хороший", стоя у трибуны, печально начал:

- Собрали мы вас, товарищи дорогие, по важному вопросу. Но.чью по телефонному звонку меня предупредили, что у нас на посёлке готовится заговор. Есть у нас, оказывается, определённые силы, которые всё ещё надеются свергнуть советскую власть. Ней.мётся врагам! Наша родная власть в страшной кровопролитной борьбе завоёвана, в ней отцы и деды в семнадцатом по.легли. Думали - врагов добили, оказывается, - ошибались.

По мере того, как он говорил, рос и страх. Он лез под кожу, к каждой нервной клетке - лица напрягались. "Неужели про нашу группу? - ёкнуло, похолодело внутри. - Это они могут!" Сидя в одном ряду, группа удивлённо перегляды.валась. Молодая женщина, инженер по образованию, шё.потом успокоила: "Припугнуть хотят - не бойтесь". Механик по электротехнике, совсем молодой ещё мужчина, зашептал: "Что он мелет? Где он врагов ви.дит?"

К трибуне вышел пожилой пенсионер - вся грудь звенит.

- Фрицев разбили, а тут под боком головы поднимают? Не позволю - своими  руками придушу! - поднял он кулаки. - Не за то я кровь проливал, шоб кто-то нашу род.ну советску власть опоганил! Покажите нам их, врагов!

- Вот именно, - подала я голос, - покажите!

Все молчали, будто в зале - вакуум. В этом вакууме пенсионер про.шёл на место. Пауза тянулась. То ли сценарий не был продуман, то ли, действительно, вспомнились мрачные тридцатые и сороко.вые - люди сидели, как в столбняке. В поисках "врага" робко начали оглядываться. Мы - тоже. Неподвижным оставался лишь первый ряд. Из него, нако.нец, поднялся лысый мужчина с тяжёлым взглядом.

- Надеемся, что враги встанут и сами признаются в своих злове.щих делах. Подождём. Но - мы не позволим шантажиро.вать и охаивать честных и порядочных людей! Добъёмся, что не от них - от врагов отвернутся!

- Они, что ли, среди нас, эти враги? - опять не выдержала я.

Из первого ряда поднялся сосед лысого.

- Будьте бдительны, люди, - они ещё и прикидываются! Не поддавайтесь их внешности - внеш.ность обманчива!

Как все тугодумы, я только теперь поняла, что сделать врага хотят из меня. Это, видимо, поняла и моя соседка, самая активная участница группы. Её звонкий голос прозвучал слишком смело:

- Меня оторвали от работы - для чего? Чтобы страху нагнать? Куда и зачем нас пригласили?

- А вы не понимаете?

- Хватит "намякивать" и страхи нагнетать! Врага, как я понимаю, вы уже знаете. Может, это я ?

- Ну, вас, допустим, никто не обвинят. А вот рядом с вами - си.дит... ангелочком прикинулась! И как не стыдно? Советска власть вырастила её, обра.зованне дала, а она народ баламутит. Кого ж она воспитат? Таких же врагов и баламутов?

"Действо", перенесённое из страшных тридцатых в восьмидесятые и выглядевшее не только фантастически, но и уродливо-комически, тем не менее, было реальностью. Оно могло иметь далеко идущие последствия. Моя соседка это понимала.

- Кошмар какой-то! Это что, - изумилась женщина, - она вот, Адольфовна, враг? Да все бы, как она, были - у нас везде и во всём давно бы порядок был! Она первая за посёлок наш болеет! Инте.ресно, кто маразм этот устроил? Думаете, пове.рим? И вы верите, что перед вами враг? - обратилась она к секретарше, молодой пышноголовой красавице.

- Нет, я не верю.

Тут и я не выдержала - поднялась к трибуне.

- Да, я враг. Враг таких комедий, которые нас от дела отры.вают. Враг тех, кто к проблемам посёлка равнодушен. Кто из вас хотя бы мизинчиком пошевелил, чтобы задуматься над решениями митинга? Грош вам цена, депутатам! Врагов ищут... Да вы и есть первые враги - ничего не делаете! Лучше бы в таком же пол.ном составе и с такой же страстью добивались объездной до.роги, трамвая, кинотеатра, скверов и газонов, спортивных и художе.ственных школ, массовой телефонизации, уве.личения количества маршрутных автобусов, нормальных остановок и ещё много другого. Вы зашорены словами о советской власти, но ничего для неё не делаете.

- Ничо не понимаю, - поднялась с места молодая депу.татка, - с работы отпросилася - для чо? Вы сами-то веритя, шо она враг? Человек за наши интересы страдат - а вы? Её паддер.жать ба! Эх, вы!

- Я молодой еще, - вскочил механик по электротехнике из нашей группы, - в хороших делах участвовать хотел. Оказыва.ется, и за хорошие бьют. Кому-то они не нравятся - вот что пугает!

"Враги советской власти", мы прорывались на городские и краевые партийные пленумы, к прессе, телевидению и радио, пока о проблемах посёлка не заговорили во всеуслышание. Телефонная станция, трамвай, кедрово-берёзовая аллея вокруг школы, спортивная и художественная школа, увеличение количе.ства маршрутных автобусов, заново заасфальтированная центральная улица, замена всех прилавок в гастрономе - всё это было сде.лано за какие-нибудь три года.

Но нервы потрепали - однако.

Проголосуйте за это произведение

Что говорят об этом в Дискуссионном клубе?

275981  2007-07-24 15:54:10 Алла Попова /avtori/popova.html - Молодец, Антонина Адольфовна! Голосую и поздравляю с новой публикацией. Так держать!

275994  2007-07-24 22:27:36 Лора - Антонине Шнайдер-Стремяковой - Дорогая, Антонина Адольфовна, спасибо Алле Олеговне. Благодаря ей прочла Вас. Афган - такое ненавистное мне слово. Цинковые гробы, вместо ненаглядных сыночков. Мороз идет по коже. Помню, как караулила сына в Отаре, откуда мальчишек после учебки, партиями отправляли на смерть. Кое-что там повидала. Вот тогда-то и разуверилась во многом. Припомнился один наш разговор. Тогда Юрочке было лет восемь. "Мама, а вдруг война и я пойду защищать родину, а где ты будешь в это время? - спросил он тревожно. - А я с тобой и пойду, а если не пустят проползу через колючую проволоку и будем вместе воевать. Я видела как успокоился мой мальчик. Служил он честно. От трудностей не увиливал. Такими были наши мальчишки. Такими мы их воспитали. Да и сами были не менее бойцовского характера, что видно из вашего второго произведения. Спасибо. Голосую ЗА. С уважением Лора.

276013  2007-07-26 15:55:54 Антонина Шнайдер-Стремякова - Милые Аллочка и Лора! Спасибо за постоянное внимание. Жаль, при размещении компьютер выдал какие-то еры, пропуски букв и ненужные точки.

276014  2007-07-26 15:58:40 Антонина Шнайдер-Стремякова - Ю. Б. - Юлий Борисович, aу! Вы советовали писать о том, что хорошо знакомо. Вот только написано ДО. Как считаете, Ваш совет реализован? Или жизнь и чувства плебса Вам неинтересны? Я с Вами, безбожником, НА РАВНЫХ всё-таки. Уж не взыщите.

276015  2007-07-26 16:03:20 Антонина Шнайдер-Стремякова - Воложину - Воложин: ╚У меня осталось впечатление, что у читающих от Ю.Б. осталось впечатление: оставь надежду, всяк сюда входящий!╩. Господин Воложин, прошу прощения за откровение. Гурман литературы, Вы тоже никакой не писатель в том смысле, какой Ю.Б. в виду имеет. Ко всему ещё Вы и излагаетесь хуже. Вам зачастую переводчик нужен ясности нет. По Вашим критическим статьям невозможно было бы обучать в школе. Признание нелицеприятное, но всё же негатив мой к Вам слабеет начинают обретать ясность хотя бы Ваши постинги. А не согласитесь ли быть третейским судьёй? Оставим романистов и поэтов. Скажите: эссеисты, очеркисты, публицисты, мемуаристы, документалисты, научно-популяристы (сказочники, в конце концов!) это что за такие за каменщики?

276023  2007-07-26 20:00:45 Yuli - Антонина, я понимаю, что Вам хочется разговаривать со мной на равных. Проблема в том, что я Ваших сочинений практически не читаю, так что, разговаривать нам не о чем. Мои тексты на Переплете, в свою очередь, вырезает Редактор - он панически меня боится. Такова жизнь.

276036  2007-07-27 11:00:12 Алла Попова - 84.114.212.4] = Yuli - Антонина, я понимаю, что Вам хочется разговаривать со мной на равных. Проблема в том, что я Ваших сочинений практически не читаю, так что, разговаривать нам не о чем. Дорогая Антонина Адольфовна, я Вас поздравляю, Yuli уже совсем обмяк, он почти в Ваших объятьях. Скоро он начнёт читать "Переплёт"!

276056  2007-07-27 18:23:30 Антонина Шнайдер-Стремякова - Ю. Б. - Юлий Б. ╚Я понимаю, что Вам хочется разговаривать со мной на равных╩. Хочется, Юлий Борисович, очень хочется, да я себе в этом и не отказываю, даже если Вам и не хочется. И пусть хохмят, вроде как Вы в моих объятиях. И пусть завидуют. Но у меня прозвучал вопросик: ╚Вы советовали писать о том, что хорошо знакомо. Как считаете, Ваш совет реализован?╩ То о других просила теперь о себе. Может, уважите, потерпите и прочтёте? Ну, подумаешь, какую-никакую пару минут потеряете. И ╚Бабку Бабченко╩ не читали? Зря я очень даже довольна. Тут, думаю, мы с Вами сойдёмся.

276070  2007-07-31 01:21:45 Антонина Шнайдер-Стремякова - ЛИТЕРАТУРА... Нет надобности цитировать словарь и объяснять лексическое значение. Делающие литературу весьма различны. Одни показывают, другие объясняют-назидают, третьи рассказывают-сказывают. А читатель выбирает то, что ему по душе. Остановлюсь на некоторых из ╚РП╩ авторах. В. ЭЙСНЕР. Писатель добрый. Гуманист по природе, он больше воздействует на чувства, так что его повествование, разумеется, щиплет нервы, и душа читателя вместе с ним рвётся-разрывается, негодует или плачет. Хороши у него и картинки, и рассказы-повествования. Н. ГОРЛОВА. Больше умеют показывать, нежели объяснять-рассказывать. ╚Халат качался на ней, как студень╩ - лучшей картинки не придумаешь. И диалоги точные, и видишь бабушку с её простонародными манерами, и меткое ╚ховря╩ многое объясняет. И читатель иронично распружинивается, сравнивая довольную, ╚похожую на стюардессу╩ Марину и коварную озорницу Шурку. В. СИРОТИН и ЛАНА РАЙНБЕРГ. У них лучше получается пленять-рассказывать, нежели показывать, а изящество слога ну, просто образец.. Хорошо бы каждому к их словесному кружеву стремиться. О. ЛЮБИМОВ. КАРТИНКА у него СОВМЕЩАЕТСЯ с удивительно пронзительным повествованием. Мудрость и точность философского осмысления большинства басен не оставляет равнодушным. А. ВОЛКОВИЧ. Автор свежий, но уже успевший засесть в душу. Излишне, правда, парцеллирует, зато философски. Ю. АНДРЕЕВ. Над слогом, за редким исключением, работает на супер плюс. Жаль, что супер этот обычно холодный. Передаю эстафету.

276072  2007-07-31 12:24:28 Валерий Куклин - Хаму Рассказы эти п впрямь по стилистике не взыскательны, вы правы. Но в отличие от дГ в них есть душа авторская, искренность и стремление автора донести до сознания читателя, что есть истинные Добро и Зло. Тем и прелестны. Так случается с литераторами, когда они пишут о том, что знают не по наслышке, а черпают вдохновение из собтвенного опыта. У вас, кстати, тоже лучшие очерки и заметки из жизненного опыта хороши.НО не лучше этих Валерий

276083  2007-07-31 16:58:42 Антонина Шнайдер-Стремякова - Воложину - Воложин: ╚Я, нехудожник, два раза попробовал. Некролог и надгробную речь по поводу смерти сослуживца. Имел успех. Но. Сколько здоровья я потерял╩ Сочувствую, Соломон, и давно так не смеялась. Но быть по Ю. Б. и Выготскому художником мне не светит, потому как учительша я разжёвывать привыкла. Для меня прежде всего слог, а катарсисы это, скорее, для театра. Мне, например, Ваши обороты типа: ╚Когда-нибудь и нейрофизиологически это докажут╩ совсем не по душе. Я бы сказала: ╚Когда-нибудь и нейрофизиологи это докажут╩. И вообще у вас с русским проблемы не то, что у Ю. Б. Зато Вы более изящный, и Ваше ╚несоображательный панцирь╩ мне очень по душе. А с Ю. Б. по-графомански почему и не подурачиться а вдруг (опять в порядке исключения) ╚По автобанам Германии╩ прочитает? Вот тогда совсем уж его полюблю.

276091  2007-07-31 21:22:48 Максим - Давно не был. Прочёл последнюю почту и вижу, что разгорается спор о литературе. Ylij, понятно, за писателя-художника, только есть и другие писатели. Тут верно сказали - мемуаристы, публицисты и т. д. Не обязательно им графоманами быть. Тут Ylij неправ.

276099  2007-07-31 22:21:09 В. Эйснер - Антонина! Давно не был в РП (приболел чудок). Прочитал сегодня сразу много-цаво-нито. И твои два очерка. Спешишь, Тоня: много огрехов, смысловых затёртостей, штампов и даже просто ошибок. И наряду с этим оба текста брызжут бодростью и энергией, от души за тебя порадовался. В другой раз "наступай на горло" почаще. Если, прочитав Любимова голосовал за неожиданный ракурс и писательское умение, то, прочитав твои тексты, вспомнил тундровых лиственниц и голосовал за эманацию жизненной стойкости от твоих очерков исходящую. Обнимаю, Э. В.

276109  2007-08-01 11:31:43 Антонина Шнайдер-Стремякова - Владимиру Эйснеру спасибо за внимание. Вашими cоветами дорожу.

276139  2007-08-01 21:33:37 Антонина Шнайдер-Стремякова - Алла Попова: ╚Зато из Вас получился Александр Матросов╩ Мне людей всегда было жалко. Думала ж поймёт. Я ж всю жизнь спасала-защищала. Мне так думается, что Ю. Б. отнёс бы сегодня к ╚графоманам╩ и Пушкина с Толстым, и... Разве что пощадил Лермонтова с Чеховым? А вообще мне всякая-разная здесь грызня изрядно поднадоела. И ╚кривые мальчики╩ тоже. Люди вроде бы все уважаемые, а хуже детей не понимают задачи и цели литературы.

276268  2007-08-06 01:56:43 Антонина Шнайдер-Стремякова - Волковичу - Я не супергордая можно и без отчества, глядишь, и помолодею, хотя к Адольфовне (ученики так звали) привыкла, как к имени. А мыслей у меня, что паутин в грязном доме, сами рвутся, люди рвут и я обрываю (себя жалею не связываюсь). А на затравку про ЛИТЕРАТУРУ подкинула, что ж все помалкиваете? А вырезать Yuli, на мой взгляд, не надо это история. Она без оппонентов не развивается. Да и если автор каждому оскорбителю морду бить будет, грош ему цена.

283898  2008-09-20 20:00:37 Сергей Герман - Ну вот я и познакомился с Вами, уважаемая Антонина Адольфовна. Прочитал Ваши рассказы и в полном восторге-сильно, жизненно, пронзительно правдиво.Желаю дальнейших успехов в творчестве и новых книг. Конечно же голосую.С искренним уважением. Сергей

283918  2008-09-21 22:45:17 А Ш-С - Спасибо, Сергей, за внимание. Тронута. Я сегодня тоже прочла Вас.

283921  2008-09-21 23:07:54 Сергей Герман - "Чеченские рассказы" Для АШ-С. Антонина Адольфовна, спасибо, что поняли и приняли сердцем. До связи. Сергей

Copyright (c) "Русский переплет"