Вступление. Пару слов про субъективные критерии долговечности.

Итак, "Дыхание 3-го тысячелетия". Не правда ли? - стихи, которые претендуют на то, чтобы передать некое "дыхание" вовсе не обязаны быть напевными, яркими, самобытными. Им достаточно передать намёк на нечто эфемерное, туманное, обещающее в будущем что-то дать неожиданное, новое, может быть, - парадоксальное. А вот если бы в названии марафона было "Тексты 3-го тысячелетия", то тут уж будьте любезны предъявить не намёк, а конкретику.

Порывшись в истории русской словесности, я обнаружил, что процессом отбора лучшего, что есть в современной литературе в России (типа, - собирать анталогии) стали заниматься не более 200 лет тому назад, во времена А.Пушкина. А у нашего восточного соседа, у Японии я встретил перевод книги "Сто стихотворений ста поэтов". Оригинал книги написан в 1235 г., т.е. около 800 лет т.н. Сборник японских танка.

 

Как отбирали тексты русские и японские мэтры, нам неведомо. Но этот вопрос меня занимал где-то лет 15-20. И вот какие параметры отбора мне показались разумными:

 

- Стих-ие, текст живёт больше 20-25 лет (одного поколения),

- Строчки, выражения незаметно перешли в разговорную речь,

- В этих стихах есть тайна,

- Стихи мутные, но почему-то рождают богатые ассоциации.

 

И, наконец, в последние два-три года остался один чисто субъективный критерий: Строчки поэта запоминаются, иногда неожиданно всплывают в памяти. Например, из деревенского цикла А.Денисенко:

... Что рассказать? Возле почты лывА,

В лЫве - кораблик и пух петуха.

Жизнь поутихла, лицо заломила

В согнутый локоть стиха.

 

На перевозе гладкие воды.

Радуюсь Солнца лучу.

Всё под рукою: полёт и патроны,

А убивать не хочу. ...

И вот этот небанальный гуманизм мне показался самым важным и пусть субъективным, пусть объективным критерием ПОДЛИННОЙ ПОЭЗИИ сегодня в 21-м веке, о чём и пойдёт речь далее.

 

В XX-ХХ1 веке, хотя нет "нового Пушкина", есть Блок, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Пастернак, Маяковский, Есенин, Бродский.

 

Сочинителю текстов всегда полезно оттолкнувшись от стихотворения одного из великих (перечислены выше, каждый может добавить пару-тройку имён от себя), представить публике свой опус. Который, может быть, иногда и заслуживает более высокой оценки. Но это дело читателя.

А мы выделим из великих В.Маяковского и напомним пару-тройку фрагментов из его стихов.

В.Маяковский ранний, с его "флейтой водосточных труб", с его жёлтой кофтой и футуристским (или футуристическим?) задором:

             Как здорово сделав удачный удар
             Смотреть, растопырив ноги как
             Врага, где предки, - туда
             Отправила шпаги логика.

             А после в огне  раззолоченных зал,
             Забыв привычку спанья,
             Всю ночь до утра просидеть
             Глаза, уткнув в желтоглазый коньяк.

             Сорвём ерунду пиджаков и манжет,
             Крахмальные груди раскрасим под панцирь,
             Загнём рукоять на столовом ноже ...
                 И будем все хоть на день, да испанцы. и т.д.

 

Маяковский ранний, конечно, по-своему, интересен, но зрелый Маяковский нам ближе, понятней. И, главное, на фоне глобального пофигизма, как доступного всем мировоззрения, - дорог нам своим ярким талантливым, небанальным гуманизмом. Вот послушайте его

             Хорошее отношением к лошадям.

            Били копыта,  Пели будто:
            - Гриб.  Грабь.  Гроб.  Груб.-
            Ветром опита,   / Льдом обута
            улица скользила.
            Лошадь на круп  / Грохнулась,

И сразу   /  За зевакой зевака,
Штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
Сгрудились.  Смех зазвенел и зазвякал:
- Лошадь упала!  / - Упала лошадь! -
Смеялся Кузнецкий.  / Лишь я один
Голос свой не вмешивал в вой ему.

Подошёл и вижу

глаза лошадиные...
Улица опрокинулась,
течет по-своему...

             Подошел и вижу - За каплищей каплища 
             По морде катится, прячется в шерсти... 
             И какая-то общая 
             Тоска звериная 
             Плеща вылилась из меня
             И расплылась в шелесте.
"Лошадь, не надо. 
Лошадь, послушайте - чего Вы думаете, 
Что Вы их всех плоше? 
Деточка, все мы немножко лошади, 
Каждый из нас по-своему лошадь".

             Может быть, - старая - 
             И не нуждалась в няньке,   
             Может быть, и мысль ей моя казалась пошла, 
             Только лошадь рванулась, 
             Встала на ноги,  / Ржанула и пошла.
 

Хвостом помахивала. 
        Рыжий ребенок. Пришла веселая, 
        И стала в стойло.         
        И всё ей казалось - 
        Что она - жеребенок,
        И стоило жить,   
        И работать стоило.    / 1918 /

   

Вот так,  1918г., но ни грамма тоски, пессимизма  у В.Маяковского. Пессимизма,  которые заполонил лирические откровения наших славных современников, лирических поэтов  начала  ХХI - го века.

  ВСЕ МЫ НЕМНОГО ЛОШАДИ - бесспорно, удачная поэтическая находка. И она подвигла автора сих строк на:
     Ма-а-а-ленькую зарисовку из жизни городского сквера с Белкой, которая как волшебное чудо уживается с нашей суматошной городской жизнью.           

А  ЧТО  ЕСЛИ  ДОВЕРИТЬСЯ ЖИЗНИ ?

  Немолодая женщина гуляет в Нарымском сквере.
  Там сосны и птицы и всякая живность.
  Но только белка живая чудом попавшая сюда
  В самый центр сумасшедшего города

            Рождает радость и счастье
            Своей живостью необычайной
            И хрупкостью и ранимостью.

А женщина второй десяток лет
  Вспоминает, как всё обломилось:
  Он ушёл к этой гулящей козе.
  Нет, не могу простить.

А что если довериться жизни?

Скорбь Осени погладит тебя жёлтой ладошкой
            Белка спрыгнет с сосны и попросит орешков,
             Дескать, сыпани мне чуток, тётЕнька, -
             Не скупись. Ведь и ты и я, - все мы здесь миг.

             И глазом не успеем моргнуть, как          
   Будем наблюдать эту Осеннюю желтизну из Вечности.
   Но гладить меня не надо, тяжёлая у тебя рука.
   Да-да-да. Ну, пока.   Пойду.
   Мне ещё к своим успеть надо.

 

Современник В.Маяковского Алексей Кручёных остался в памяти современного читателя одной строкой: Дыр бул щыл.

     Остальное поглотило время. Маяковский, конечно же, жив именно стихами, строками, которые в нашей памяти.
     Эти строки мы время от времени вспоминаем. Это всё равно, что молитва для нас  с  тобой,  читатель.

 

 

 

 

 

 

 

А Ю.Визбор без всякого влияния В.Маяковского с симпатией пел про то, как "старый - старый пёс с глазами пилигрима / Закинет морду вверх при жёлтых фонарях"

Ю. Визбор.

http://video.mail.ru/mail/slesarev5753/_myvideo/22.html

А будет это так: заплачет ночь дискантом,

И pжавый ломкий лист зацепит за луну.

И белый-белый снег падет с небес десантом,

Чтоб чеpным гоpодам пpидать голубизну. ! 2 pаза

 

И тучи побегут, созвездьями гонимы,

Поднимем воpотник, как паpус декабpя.

И стаpый-стаpый пес с глазами пилигpима

Закинет моpду ввеpх пpи желтых фонаpях! 2 pаза.

 

Дpузья мои, дpузья, начать бы все с начала,

На влажных беpегах pазбить свои шатpы.

Валяться б на досках нагpетого пpичала,

И видеть, как дымят далекие костpы! 2 pаза

 

Еще пpидет зима - созвездие удачи,

И легкая лыжня помчится от двеpей.

И, может быть, тогда удастся нам иначе,

Иначе, чем теперь, пpожить остаток дней. ! 2 pаза

 

А будет это так: заплачет ночь дискантом,

И pжавый ломкий лист зацепит за луну.

И белый-белый снег падет с небес десантом,

Чтоб чеpным гоpодам пpидать голубизну! 2 pаза

 

Вот такая последовательность в ряду тех живых

существ, к которым "хорошее отношение":

 

Лошадь - Старый-старый пёс - Белка.

 

Новосибирск. Л.Лисинкер. 27.05. 2013.

Контакт: lazar lisinker <lisinkerls@mail.ru>

Ходики, и чайник со свистком!
---
 Давно хочу показать один песенный текст Ю.Визбора, который ... Господи, - нет слов. Вот он этот текст:
    ХОДИКИ.   Юрий Визбор 
   Когда в мой дом любимая вошла,
В нем книги лишь в углу лежали валом. 
Любимая сказала: Это мало, 
Нам нужен дом, любовь у нас была".  
И мы пошли со старым рюкзаком, 
Чтоб совершить покупки коренные, 
И мы купили ходики стенные, 
И чайник мы купили со свистком. 
--
Припев:  Ах, лучше нет огня, который не потухнет, 
И лучше дома нет, чем собственный твой дом, 
Где ходики стучат старательно на кухне, 
Где милая моя, где милая моя, 
Где милая моя и чайник со свистком! 
--
 .......
С любимой мы прожили сотню лет. 
Да что я говорю? Прожили двести. 
И показалось мне, что в новом месте 
Горит поярче предвечерний свет, 
И говорятся тихие слова, 
Которые не сказывались, право, 
Поэтому, не мудрствуя лукаво, 
Пора спешить туда, где синева. 
--
С тех пор я много берегов сменил 
В своей стране и в отдаленных странах. 
Я вспоминал с навязчивостью странной, 
Как часто эти ходики чинил. 
Под ними чай другой мужчина пьет, 
И те часы ни в чем не виноваты, 
Они всего единожды женаты, 
Но, как хозяин их, спешат вперед.  
---
Припев: Ах, лучше нет огня, который не потухнет 
И лучше дома нет, чем собственный твой дом, 
Где ходики стучат старательно на кухне, 
Где милая моя, где милая моя, 
Где милая моя и чайник со свистком! 
---------