СЧИТАЛКА

Я уже не единица,

А кромешный ноль.

Голосу уединиться

В тишине позволь.

Он значительней и громче

Разнесется там.

Магистраль туда проложат

По моим следам.

Только вот избавь от моды

На мои пути,

А иначе нам свободы

Не-най-ти.

* * *

Отчего в лабиринте оград

Я, пока что живая плоть,

За кого-то тихонько рад,

Словно рад во мне Сам Господь?...

Вон он, холмик, - ни травки нет,

Ни креста, и травой зарос -

Но не в нем ли простой ответ

На мучительный мой вопрос?...

Я живу на сырых холмах

И вдыхаю бензинный пар.

Это - русской души размах,

За которым всегда - удар.

Но стою сейчас над тобой,

Чья-то жизнь. Аромат коры

Да дворняжий со мною вой.

А у вас все давно добры.

Оттого в лабиринте оград

Я, всего лишь живая плоть,

Так устало, но верно рад,

Словно рад во мне Сам Господь.

ХРАМЫ

По замершим волнам земли

Стремятся вечно корабли

И, в дымке снегопада тая,

Их силуэты холодны

И светлым торжеством полны,

Сверкая искренне крестами.

По замершим волнам земли

Идут куда-то корабли

И, тая в дымке снегопада,

Кому-то ласково звеня,

Уносят медленно из ада

К теченьям вечности меня.

* * *

Когда я вижу искорки в снегу,

Мне все равно, что где-то плачут дети,

И я жестокость эту берегу

Как то, за что согласен быть в ответе.

* * *

Что ты боишься, словно

Слово - оно условно:

Просто материал.

Можете мне перечить!

То, что вы все хранить

Любите к яркой речи,

Я могу - проронить.

* * *

Чем ты мне, как ты ни

Угрожай,

Все равно мне тебя

Будет жаль.

Что в твоей душе ни сажай,

Собирает бес

Урожай.

ЛЕТНИЕ СТИХИ

Солоноватый вкус свинца,

Приятна пальцам тяжесть грузил,

Жестоко помнит каждый узел

На тонкой лесе глаз ловца.

Вороны, смолкнувшие вдруг,

Береговые глины глыбы,

Немые судороги рыбы

И хищное дрожанье рук.

* * *

Меж высохших у кончиков стеблей

Я видел в камышах июльских птицу.

Лишь чуть с рассветом воздух помутится

И схлынет пар с далеких тополей, -

Она смотрела на меня, застыв,

Примявши лапой розовый цветочек,

И мной под взглядом двух блестящих точек

Овладевал какой-то странный стыд.

* * *

Что за толк бесконечно охать

Над утерянной чистотой?...

Нас еще завоюет похоть,

И не раз, и не два - все сто.

Променяли на слово дело,

На обиженное нытье:

За душой волочится тело,

Не пускает к Отцу ее.

* * *

Я не боюсь за то, чем дорожу.

Оно меня сильней и долговечней.

Оно - у ж е. А я, чем человечней,

Тем более подобен миражу.

Я не боюсь за тех, кем дорожу.

Они меня спокойней и реальней,

И счастлив я лишь тем, что жизнью дальней

Я их неодиночеству служу.

* * *

Держите, черти, душу, подавитесь!

Я заберу у вас еще свое.

Меня простит еще Усталый Витязь,

И легкий ангел мне еще споет.

Не хмурься, Бог мой, лучше покарай мя

Да после крепкой верой напои,

Чтоб я любил непостижимость Рая,

Как спутанные волосы Твои.

АПРЕЛЬСКОЕ УТРО

Где-то сейчас проснулись

Два дорогих зрачка, полные серых улиц.

Полные сырости улиц,

Маленькие ладони дня моего коснулись.

Где-то сейчас, как возглас

Света во тьме, просыпается каждый волос,

И, просыпаясь, сила

Сонного сердца тихо стучит: "Спасибо".

СРЕДА СТРАСТНОЙ НЕДЕЛИ

Двадцать веков подряд,

Счет уже не на дни,

Длани Христа горят,

Кровью текут ступни,

Копья летят поддых,

Празднуют и поют

Тысячи молодых

Неповесившихся Иуд.

* * *

Какая-то иная правда в том,

Что грязные и грубые холопы

Братаются с монаршим солдатьем

И ужасают, хохоча, европы.

Какая-то иная правда там!

Кляните кровь - а в суетности партий

Меж тем сам Бог прошел по тем местам,

Где жили император и

Ипатьев.

* * *

Ковры закатаны, как грязные блины.

Мотаю ручкой старую кассету.

Потом пойду стирать свои штаны,

Потом прочту развратную газету.

В коробке жмутся четверо котят,

Мамашка их на кухне жрет печенку,

А люди вечное постичь хотят,

Ища в журнале голую девчонку.

Какой-то смысл (я уже забыл,

Какой), но в жизни их сиял когда-то.

Люблю гулять среди чужих могил -

На них так гордо выведена дата.

* * *

По воскресеньям город полон шлюх.

Стада самцов свершают путь тернистый,

И столько грязи - захватило б дух

От вдохновенья, будь я журналистом.

Я третью ночь не сплю: все духота

Да комары, да за окном хохочет,

Измазав бранью и вином уста,

Одна из тех, кто "жить достойно" хочет.

* * *

Не оскорбивши однажды веру,

Мне не построить, увы, карьеру.

Я разрываюсь между иконой

И тягой свои диктовать законы.

Я бы хотел, чтобы я был - рыба.

Мне интересна тема прорыва.

А если улов браконьеру светит -

В частности, тема прорыва сети.

Тема обрыва звенящей лески.

Я обожаю глухие всплески

Щуки, резвящейся утром между

Лилий. Хищную их надежду.

На лопухах загорают жабы.

Я промываю нежные жабры

Влагою жизни, ее планктоном.

То у селявок слывет моветоном.

ПЕШЕХОДНАЯ

Мне не надо идущих вместе,

Мне важней самому дойти,

Потому что нет слаще мести,

Чем осиливанье пути.

Ни под чьи я не встану флаги

И под свой не закличу стяг.

Я живу на своей бумаге,

А в ином - я везде в гостях.

* * *

Светофоры никогда не заедают

На красном,

Потому что никто

Не выдержит вечной остановки.

Светофоры также не заедают

На зеленом,

Потому что вечное движение

Утомляет.

Но уже с неделю

На той улице, что течет

Мимо школы

От рынка к храму,

Мигает желтый глаз,

Призывая всех

Всегда, вечно

Быть готовыми к рывку.