* * *

 

Пожар, огонь, как факел страсти

Внутри, во мне, в груди моей.

Боль, словно тысячи огней,

Не усмирить ее напасти┘

 

Нельзя разверзнуть грудь стальную,

Стихию страстности излить,

Чтоб на мгновенье утолить

Хмельную жажду поцелуя.

 

Пылай сильнее, плоть моя-

Умри, зачинщица пожара.

В дыму любовного угара

Исчезнем вместе: ты и я.

 

* * *

Мне не спастись от суеты

обмана рьяного.

Покайся,

═══════════ Покайся!

Держу тебя, но рвешься ты,

И я упрямая.

Останься,

══════════════ Останься.

С тобой вдвоем острее боль

От одиночества.

Не смеешь,

═════════════ Не смеешь!

А без тебя тоска, да соль

На ранах творчества.

Жалею,

═════════════ Жалею!

Но нет тебя, ни здесь, ни там,

Дорога снежная.

Колеса,

═════════════ Колеса!

С котомкой снова по дворам,

А я ведь нежная!

Замерзла,

═══════════════ Замерзла!

* * *

Красные розы, зеленые листья┘

Шелковым волоком длинные кисти┘

Плечи озябли под тонкою шалью.

Жизни не жаль Вам,

═══════════════════════ не жаль Вам,

═══════════ ═════════════════════════не жаль Вам┘

Нежные руки повисли вдоль тела┘

Мысли бегут, и душа улетела┘

Черные кудри струятся по шали.

Чувства устали,

════════════════════ устали,

══════════════════════════════════ устали┘

Волны затеяли бой у причала.

Чайка летала, чайка кричала.

Белая пена, черные кисти,

Красные розы, зеленые листья┘

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Бунин в эмиграции

Кустарники в желтых гирляндах

Слегка припорошило снегом,

А солнце взойдет, он растает,

И снова, как летом, тепло.

Спокойна французская осень:

Газоны зеленые в неге,

И грасский насыщенный воздух

Пьянит молодым ╚Божоле╩.

═Галина, искристая кошка,

На пальцы усталые дует,

Друзья приезжают, и все же

Печаль поселилась в груди.

Как будто старуха колдует,

И тянутся долгие мысли,

Плывут журавлиные песни

С холодных орловских полей.

А тени из темной аллеи

Летят, как усталые листья.

И слякоть российской дороги

Покоя душе не дает.

══════════

* * *

Старинное кладбище,

ели до неба.

Кресты и надгробья.

Вдруг, юркнула белка.

Такая живая:

серебряный хвостик,

По плитам и елям

несется куда-то,

О чем-то стрекочет,

Пушистый бесенок.

Не верит безмолвью.

И смерти не верит.

Вот мне бы, как белке,

не знать о кончине

любви,

но я, глупая, знаю┘

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

* * *

Татьяне Мельниковой

Если в России август,

И если город Таруса,

То совершенно не грустно

Будет прощаться с летом.

Вас Ока растревожит,

Бодря прохладой быстрой,

От ила чуть-чуть зеленой,

Но в сути своей очень чистой.

Ее берега с холмами,

Где бродят поэты и гуси,

И музыканты, и дамы,

С зонтами в коралловых бусах.

═Художниками увековечены,

Дамы, такие умницы,

Знают каждую улицу,

И в гости сзывают к вечеру.

Читают стихотворения,

С глазами вдохновенными,

В беседках, тонущих в зелени,

В питье и в любви умерены.

А над Окою на небо,

Облака и радуга подняты.

И счастье такое полное,

Как будто родился наново.

════════

* * *

Туман умыл вечерней влагой

Прибрежных зарослей кусты.

И покрывало темноты

Тела укутало═ прохладой.

На сердце опустилась тень

Опустошающей печали

По чувству, нежному вначале,

И равнодушному теперь.

Река течет, чуть слышны всплески,

Вода дрожит у берегов.

Следы песочные шагов

Укрылись в темном перелеске.

Не спели песню, не смогли,

Две птицы пролетели мимо.

Едва дотронулись незримо,

И унеслись к краям земли.

Но где-то иволга поет,

Одна поет, и тонко плачет.

Не может иволга иначе.

Петь √ назначение ее.

════════════════════════════════════════════════ ╚Каштаны негры продают

════════════════════════════════════════════ ══════у═ площади Конкорд┘╩

═══════════════════════════════════════════════════════ О. Митяев

На площади с остроконечной стелой,

С которой виден триумфальный блеск

Победной арки, до которой смело

Бежит═ лучом проспект Шан Элизе,

Нездешний мальчик, маленький, кудрявый,

Искал каштанов жареных уют.

Твердил он маме долго и упрямо:

╚Митяев пел, что здесь их продают╩.

Вставая утром, он бежал к Конкорду

По узкой улочке от площади Мадлен.

Среди толпы спешащего народа,

Его манил вперед прекрасный плен

Той сказки, что в Москве была напета

Неспешным голосом из ╚Радио Шансон╩.

И теплыми каштанами согрета,

Душа хотела явью сделать сон

О площади Всеобщего Согласья,

Где солнце мягко лижет спину льва,

Где черный негр, сияющий участьем,

Кивает, улыбаясь, и даря

Кулек простых, дымящихся каштанов,

Не чтобы есть, а чтобы все сошлось:

И песня, и Париж, и он, и мама.

Но не сбылось, а жаль, что не сбылось!