СТАРИННЫЙ ХУДОЖНИК
(композиция о творчестве)

I. ТОНАЛЬНОСТЬ

В ПОЛУСНЕ...
(камертон)

Скрипка... сон, как стон, полночный
Звук поплыл, замер вдали,
Мерный звук шагов, как точный
Метроном, в ушах затих.

Где-то тихо ходят тени...
В полумраке тих уют.
Вот опять, как стон, ступени
Мерным рокотом... Идут.

Там, в окошке опустелом,
Притаилась темнота.
Изгибаясь гибким телом,
Ночь ступает не спеша.

Вижу, слышу... Меркнут тени.
Сон, как озеро, глубок.
Длинны нити сновидений...
Извиваются в клубок.

И, как образ, луч в тумане -
Скрипки голос в вышине.
Кто-то вторит, вторит странно
Сонным образам во мне.

Сон ли это, явь, виденье -
Хрупкий голос тишины?
...Вот опять бредут ступени -
Тихо, молча входят сны.

II. СНЫ

SILENTIUM...

"Молчи, скрывайся и таи
И мысли, и мечты свои. -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне..."
(Ф.Тютчев "Silentium!")

"Она ещё не родилась,
Она и музыка, и слово
И потому всего живого
Ненарушаемая связь."
(О. Мандельштам "Silentium")

Нет, другому тебя не понять,
Нет, другие не смогут коснуться,
Этой чуткой души, что опять
Так боится касанья рассудка.

Как же ей, одинокой душе,
Связь нарушить - созвучье живого?
Диссонансом звучит и во мне
В тишине - однозвучное слово...

Но встречается вдруг тишина
- тишина многозвучного храма
...Как душа тишиною полна -
Тишиной однозвучною храма!

"Я не слыхал рассказов Оссиана"
Осип МАНДЕЛЬШТАМ

КАФРЫ
(обертон)

Мне с Ганга гортанные странны,
Как странен невнятен туман,
Как странны испанские гранды
Ведущие дам в караван.

Но в небе бессонные звёзды,
Бездонные ночи во мгле,
И сонные, сонные грёзы,
На грешной безгрешной земле.

И синие линии длинны,
Погаснут в ночах фонари,
Бессильные линии дивны
Лишь светят наивно они

И бледные тени нетленны,
На желтом и черном песке,
Как медные деньги легенды,
Как сон утонувший во тьме.

Но вдруг просыпаются Кафры,
Как город встающий во сне,
И лавки, как сонные арфы,
Звенеть начинают во мне.

Гортанные длинные странны
Бессонные тленные сны...
Не явь и не сон эти Кафры,
Зачем мне приснились они?

ВЕЧЕРНИЙ КАТАРСИС

Подступает глухое молчанье,
Тишина нагнетает тоску.
Всюду тени, как древних преданья,
Словно я на другом берегу.

Где-то солнце зашло и не слышно,
Где-то ветер утих навсегда,
Тихо движутся - пальцами - листья,
Что-то шепчут сквозь сон провода.

Всё - одно обострённое зренье,
Всё - один обратившийся слух,
Где-то движется тихо прозренье,
Где-то сердца проснувшийся стук.

Я не помню, я будто в тумане,
Был я - не был на этой земле?
Тихо движутся в сумраке зданья -
Мироздания нету во мгле.

Где природа, где солнце, где ветер?
Где мятежные тени предков?
Предо мною клубящийся вечер
Опускает туман облаков.

Шаг спокоен, неспешен, негромок.
Звука нет - вязнет всё в тишине.
Где-то я заблудился, потомок
Этих предков явившихся мне?

СИНЕВА
(обертон)

Тонкие четкие линии...
Капли дождя как стекло.
Линии синие, синие.
Небо, туман и окно.

Капают медленно капли -
Тихо стоит тишина.
Все фонари ли погасли?
В небе, как лампа, луна.

Все растворилися дали.
В мире, как сон, синева.
Где-то далёко печали...
Капают капли едва.

Мир накреняется зыбко,
Было ль пространство иль нет?
Миг удержаться бы, миг бы...
Капли за каплею бег...

Мир накреняется, строже
Капли стучат как во сне.
Мир опрокинут, но все же
Он не привиделся мне...

Тонкие четкие линии...
Капли дождя как стекло.
Линии синие, синие
Небо, туман и окно.

МЕДИТАЦИЯ

На окне, под ветром, занавеска
Мягкий тон и фон её опал.
Как струна натянута и резко
Вибрирует...
органных труб хорал.

И когда, в тиши притихшего собора,
Органист разбудит тишину,
И строгих труб, как чуткую амфору,
Движенье плавно тронет в вышину.

И шаг за шагом лёгкою стопою
Движенье фуги обретает вес,
Словно ангелы вечернею порою
Согласным хором ответствуют с небес.

И Бах, седой, застывший величаво,
Как наместник Бога на земле,
Рукой земной вздымает ввысь октавы
Ещё... Ещё... Покоя нет мечте.

И вот тогда, в последней точке фуги,
Где дальше нет движенья, где предел,
Вдруг взметнутся словно ветром трубы
Затрепещут бестелесные, без тел.

И мощной волей человека смяты,
Они слились в один ликующий хорал...
Летний вечер дома. Лёгкий запах мяты.
Занавеска. Мягкий фон её опал.

III. ВИДЕНИЯ

АЛКОГОЛЬ
(контрапункт)

Взглядом тихим и задумчивым
Обнажённых серых глаз,
Где бокал вина, как ум его,
Тихо светящий не гас,

Он глядит в глаза нескромно
Весь спокоен как порыв.
Отвечай ему негромко
Душу всю как есть открыв.

Взгляд устало, тихо дрогнет
И замрёт, и опадёт,
И бокал тихонько тренькнет
И, скатившись, упадёт.

Был ли - не был миг сознанья?
Этот лёгкий ясный сон,
Удивлённый миг познанья,
Что сказал и понял он?

Не буди свой ум - не надо,
Миг прозренья далеко.
Мир сомнений нам награда
И безмятежное чело.

...Только будет вновь минута
Ты возьмёшь бокал опять.
Тонко тренькнет вновь посуда,
Но осколки не собрать.

ЕЁ ОБРАЗ

В её глазах чернели птицы,
Её печаль была легка.
Истома лёгких губ, ресницы,
Как эхо стройного крыла..

И взгляд внимательно-тревожный,
И уходящий в небо, в даль...
Напомнил мне, что невозможно
Постигнуть женскую печаль.

Она глядит, глядит спокойно,
Как вечер опускает тень...
Как в разговоре беспокойном
Мысль остывает словно день.

К ней преклоняюсь с лёгкой дрожью,
К земной природе, к тишине.
Любое слово будет ложью
Пред ликом дремлющим во мне.

Мне с ней не надо разговоров,
Она спокойна и мудра.
Как тишина не терпит вздора,
Как тихо ясен свет утра.

Её глаза, её ресницы...
Её печаль была легка...
Вдали летели тихо птицы,
Как эхо стройного крыла.

ДЕВА КРАСОТЫ
(контрапункт)

Есть храм принцессы недоступный,
В холодных светлых облаках,
Где одною - тенью узкой -
Она скользит, как в зеркалах,

Лишь на мгновенье появляясь,
И отражаясь как во сне,
Усмешкой легкой словно тая,
И исчезая - в тишине.

Чем защищен ты был незримым,
И как не видела она
Твой взгляд земной, твой взгляд ранимый,
Твой взгляд из яркого окна.

Её краса так беспощадна,
Так холодна и так чиста,
Ничем земному неподвластна
И так убийственно строга.

Но взгляд её - холодный, точный
Ты не посмей остановить,
Она наткнется - пулей-точкой
Взгляд её и ты - убит.

Здесь нет приятствия земному,
Здесь ничего родного нет,
Здесь красота царит и грому
Горнему здесь эха нет.

Лишь тишина, да дева в залах,
Да бой немолчный как во сне,
Весь храм холодным светом жалит...
Он не приснился - знаю - мне...

И лишь когда густеют тучи,
И мир готовится ко сну,
Дева в черном - неминуча -
Идет к двери, берет косу.

АНГЕЛ СМЕРТИ

Ангел смерти - ангел бледный,
Ангел, вставший надо мной.
Ангел смерти - ангел светлый,
Ты зовешь меня с собой.

Ты прозрачен, ты бесстрастен,
Ты - бесплотный дух Земли,
Ты - уводишь от несчастий,
Тех, кто к счастию пришли.

Ты влечешь неумолимо,
Властный, лёгкий, молодой,
Ты зовёшь,зовёшь незримо
Твёрдой, чёткою рукой.

И в тебе есть хлад познанья,
Твердой мерой сочтено,
Не отдано приказанье -
Взвешено, измерено.

Ты влечешь спокойно, строго,
Выше хладных снежных скал,
Выше неба, выше Бога,
Тех, кто счастие познал.

Поступь лёгкая бесстрастна,
Взгляд спокоен и суров,
Выше неба, выше счастья,
Выше звёзд и гордых слов.

Но душа - душа земная
Преклонится пред тобой,
Путь незримый отклоняя
Не растанется с Землей.

Ты уйдёшь стопой неспешной,
В даль, в безвестье, в звездный мрак,
Чистый, светлый и безгрешный
И с печатью на устах.

Ты явился ангел смерти,
Ангел бледный надо мной,
Чистый, светлый и безгрешный
Ты позвал меня с собой.

IV. ЯВЛЕНИЯ

МУЗЫКА

Когда в тумане предвечернем дня
Ко мне в окно стучатся тихо волны,
Я помню вечер, музыку, тебя,
Наш разговор - негромкий и неполный.

А здесь туман и ветер бьет ритмично,
И небо серое, и тихий стук дождя.
И лишь буксир ревёт охрипло-зычно,
И всё туманней свет от маяка.

Ты помнишь: мне сказать хотелось много?
И я мучительно искал слова...
Как с каждым шагом уменьшалася дорога
И проплывала тень от фонаря.

Наш разговор - его совсем не помню,
Лишь ветра шум, да капель тонкий стук.
Ко мне в окно скребутся тихо волны,
Как будто пробуя слова на слух.

Я всё сказал. Туман как изначальный...
Тебя я помню. Тихий облик... Грусть.
Свет фонаря то яркий, то зеркальный...
И чуть прощальное пожатье рук.

А здесь туман и ветер бьет ритмично.
И небо серое, и тихий стук дождя.
И лишь буксир ревёт охрипло-зычно,
И всё туманней свет от маяка.

ОКТАВА

Тебя в ряду других октав
Мой добрый мастер всё ж приметил,
В какой-то странный тихий час
Он, ноту взяв, стал тих и светел.

Его душе открылась ширь,
И высь небес и глубь земная,
И он играл, как целый мир
Своей игрою озаряя.

И странно, в светлой полутьме
Легко рождались тени, звуки...
Мир возникал и гас во мгле,
Являя мысли о разлуке.

Но ни о чём не знала ты...
Твой образ нежный, тонкий, странный
И мир таинственной души
Возникли в лёгких начертаньях.

И только голос в тишине
Звучал с неведомою силой...
И дрогнул мастер как во сне,
И пробудился мастер милый.

Чей это голос наполнял
Притихший зал с такою силой?..
Чей это образ, кто шептал...
И кто сказал... как эхо в зал...
Одно лишь слово: "Милый... милый..."

Но ни о чём не знала ты...
Струны мерные звучали,
Уходили в глубины,
В затуманенные дали...

Мой добрый мастер в полутьме
Ты смотришь в сумрак у рояля...
Как женский образ в тишине
Растворяется в печали.

АППАССИОНАТА

Эти струны были неподвижны,
Недвижимы в лунной тишине,
Словно вздох негромкий, еле слышный,
Прозвучал аккорд - как бы во мне.

Я ушёл, забылся в дали синей,
В этом мире был я растворён...
Но аккорды нарастали с силой,
И был мир подлунный покорён.

Эта боль, тревога и расплата
Как победно покорили сон!..
Словно крик и стон - звучит соната
Нет! Человек ещё не побеждён!

Он рвётся в даль, безумствует и любит,
Из чутких клавиш исторгает стон,
Но звуки грубы, грубы, слишком грубы
Преображая стон в негромкий звон...

Как бился он в своей глухой темнице!
В безмолвии бездоннейших ночей,
Так с криком налетали в скалы птицы
И гибли средь безжалостных камней.

Но волны океана плещут мерно,
И звёзды ровно блещут издали,
Аккорды гордые растут безмерно,
Сквозь всю вселенную они прошли.

А человек устал - ему спокойно -
И звуки верно гаснут издали...
Он встал, ушёл - бродяга и пропойца -
Любимый многогрешный сын Земли.

И после бурь мятежных снова тихо,
Аккордов нет - вновь сонная луна...
Вселенная легла спокойно и лучисто,
Но как рояль стоит в ней Тишина.

МОЛЕНИЕ
(контрапункт)

Боже!.. Боже мой... Создатель
За эту муку - я Тебя - благодарю!..
За эту боль - как боль Христа - распятье,
За боль мою и кровь - благодарю!

Пусть мир жесток, нелепен и бездушен,
Пусть солнце снова освещает боль,
Я никогда!.. не буду!.. равнодушен!..
Я приемлю сердцем эту Боль!

Нет надо мной ни Правил, ни Законов,
Есть только сердца тихий лёгкий стук.
Пусть кровь сочится, в сердце бьют с разгона,
Сквозь крик и стон я слышу сердца стук!

Ты дал мне сердце - эту Боль, Создатель,
Чтоб жил я, был я - просто человек!
Пусть ждёт, пусть приближается распятье -
Лишь кровью сердца платит человек!

За боль Твою, за чащу вековую,
Что в горький час испил Ты до конца,
Позволь мне, Боже, эту боль, такую
Мне вынести... Дойти мне...

До конца!!

МОЛИТВА К БОГОМАТЕРИ Свете тихий вечерний лампады моей,
Свете тихий нетленный душою сильней.
Свет не гаснет, не спится после долгого дня:
"Сохранит и спасёт богоматерь тебя".

Свете тихий вечерний - тишина на Земле,
Свете тихий нетленный - светe заката в окне,
Свет вечерний лампады - отошедшего дня:
"Сохранит и спасёт богоматерь тебя".

Свете тихий вечерний лампады моей,
Свете тихий нетленный душою сильней,
Свет не гаснет, не спится после долгого дня:
"Сохрани и спаси богоматерь меня!"

V. ПРОИЗВЕДЕНИЕ

АВТОПОРТРЕТ

Зачем тебе автопортрет, художник?
Зачем тебе печаль неясных черт?
Что видел ты сквозь зеркало тревожно
Когда задумчиво, спокойно краски тёр?..

Вот на холсте легли неровно тени,
Вот здесь - шагнув - ты линию провёл...
Куда ушёл и в мир каких видений,
Что видел ты и кто тебя увёл?..

И вот глаза - знакомые до боли,
И в них всё та же тайна, тишина...
На мир иной ты тень положишь вскоре,
Чтоб не спугнуть тревогу бытия...

И вот твои возникли странно руки,
Чем объяснить их линию, напев?..
Ты в тишине играл бессильно - звуки,
Как краски угасали на холсте...

И вот опять застыл ты отрешённо:
Портрет ли это, ты ли это, он...
И в миг века проходят утомлённо,
Не разбудив забвенья тихий сон...

...Зачем тебе автопортрет, художник?
Что понял ты в печали этих черт?
Века прошли, пройдут опять тревожно
Мир как портрет веками будет стёрт...

Но в тишине не гаснут мерно звуки...
И мир стоит, как краски на холсте.
Ты видел всё - я понял - эти руки
Тебе даны, чтоб мир явить в себе.

VI. ХУДОЖНИК

СТАРИННЫЙ ХУДОЖНИК
(coda)

Да, художник я старинный
Краски на холсты кладу...
И любуюсь ликом дивным
Не во сне, а наяву...

Мне не снятся сны благие,
Сон не видится ничей...
Вижу я мечты иные
В тихом сумраке ночей...

В полусвете сей иконы,
И в дрожании свечей...
Вижу я, чуть полусонный,
Очертания людей...

Он проходит между ними,
Он безмолвный спор ведет...
Он уходит и картина
Предо мною предстает...

Лик мне видится не гневный,
Не пророческий сей лик...
Но к глазам сим, просветленный
Всей душою я приник...

Был ли не был этот вечер,
Ночь была, прошла ль совсем?..
Я очнулся - облик светел
На иконе между тем...

Да, художник я старинный
Краски на холсты кладу...
И любуюсь ликом дивным
Не во сне, а наяву...
24 ноября 2001
Содержание:
I. ТОНАЛЬНОСТЬ
В полусне... (камертон)
II.СНЫ
Silentium...
Кафры (обертон)
Вечерний катарсис
Синева (обертон)
Медитация
III. ВИДЕНИЯ
Алкоголь (контрапункт)
Её образ
Дева красоты (контрапункт)
Ангел смерти
IV. ЯВЛЕНИЯ
Музыка
Октава
Аппассионата
Моление (контрапункт)
Молитва к богоматери
V. ПРОИЗВЕДЕНИЕ
Автопортрет
VI. ХУДОЖНИК
Старинный художник (coda)

ОТ АВТОРА: Данную подборку стихотворений, частично опубликованных, частично выставленных на авторском сайте (http://kcherepanov.narod.ru), я рассматриваю как самостоятельное произведение. Но должен оговорить, что это также не поэма и не просто подборка. Это, смею сделать такое заявление, самостоятельный поэтический жанр. Стихотворения из разных периодов жизни и написанные в разной тональности объединены авторской волей в единство, которое, собственно говоря, поэзии ФОРМАЛЬНО еще не знакомо. Это - гармония. Точнее, гармония, созданная автором на тему творчества. Вы можете соглашаться - можете не соглашаться с авторской волей творца - Ваше право, но для меня здесь - ГАРМОНИЯ.

Новым на мой взгляд является то, что здесь ГАРМОНИЯ обозначена как самостоятельный ФОРМАЛЬНЫЙ ЖАНР. Стихотворения объединены не по эстетическому принципу (красоте и живописности, единству образного языка) и не по этическому (логическому развертыванию мысли, взаимосвязи частей и т.д.), а на основе авторской гармонии - где все стихотворения, сохраняют свою самостоятельность и в то же время они объединены в определенную картину - единство гармонии. Здесь наличествуют и эстетика (образы и их перекличка), и логика повествования (движение мысли, развертывание темы). Композиция - это жанр достаточно старый для искусства, например, для живописи. Но в поэзии, в данной публикации, на мой взгляд, он впервые становится ФОРМАЛЬНЫМ ПРИНЦИПОМ. Иными словами, поэт получает право на ТВОРЧЕСТВО, где соблюдение формальных рамок, обязательных например для классических поэтных форм: сонета, поэмы и даже - венка сонетов становится не самоцелью, а средством. Иными словами, полное доверие к ТВОРЦУ и к его праву использовать во всевозможных сочетаниях все, наработанные в поэзии формы и приемы творчества... Но главное в том, что ФОРМАЛЬНОСТЬ КОМПОЗИЦИИ создается на стыке ЖИВОПИСНОСТИ (образа, эмоции, содержания) и ЛОГИЧНОСТИ (рифмы, мысли, формы)... Такой синтез возможен только в ДУШЕ художника. ЭСТЕТИКА утверждает личное - внутренний мир поэта, конкретность его внутренних переживаний, его открытие мира; ЭТИКА - утверждает внешнее, существование поэта в мире ПОЭЗИИ, в мире искусства и даже в специфической лаборатории МАСТЕРСТВА. Но только синтез внутреннего мира личности и внешнего мира поэзии собственно говоря рождает настоящее ТВОРЧЕСТВО В ПОЭЗИИ, ибо поэт ЕЩЕ не имеет формы, а поэзия как искусство УЖЕ утрачивает содержание. Именно единство эстетики и этики в поэзии на основе АВТОРСКОЙ ДУШИ и создает гармонию - композицию из стихотворений как САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ЖАНР...

Композия может быть различной и разнообразной, но неизменна ее суть: авторская воля в подборе стихотворений для создания ГАРМОНИИ. Здесь и вкус, и расчет автора едины в ВЫРАЖЕНИИ ЛИЧНОСТИ, ибо в основе композиции СВОБОДА МАСТЕРА - ТВОРЧЕСТВО ПОЭТА... Автор полностью свободен от каких-либо эстетических и формальных рамок, оценке подлежит только достигнутый результат: либо он принимается, либо - не принимается, но созданное ЖИВЕТ уже по самостоятельным законам и не подвластно миру внешнему... Именно в этом - в АКТЕ ТВОРЧЕСТВА - поэзия разрывает рамки формы и ПОЭТ выходит в ЖИЗНЬ, в МИР ЛЮДЕЙ, К ЛЮДЯМ...

Поэт перестает быть мастеровым, ремесленником и выносит в изломанный и разобщенный мир людей, в мир, в котором царят злоба, ненависть, несвобода явление мира третьего - ГАРМОНИЮ И СОГЛАСИЕ ДУШИ ЧЕЛОВЕКА, достигнутую в неустанной работе внутри лаборатории или цеха поэзии... И именно по необходимости, по насущной нужности этой гармонии людям и узнается МАСТЕР...

Как понимают читающие эти строки я говорю здесь не о себе, а о ПОЭЗИИ... Справедливость сказанного оценивать читателям. Моя же творческая задача в данной области выполнена: я собрал все более или менее созвучные стихотворения из всего написанного мной, расположил их, выявил внутренню структуру, предельно подробно раскрыл тему и достаточно четко и недвусмысленно выразил АВТОРСКУЮ ПОЗИЦИЮ: ПЕРЕД НАМИ НОВЫЙ ФОРМАЛЬНЫЙ ЖАНР В ПОЭЗИИ - КОМПОЗИЦИЯ НА ОПРЕДЕЛЕННУЮ ТЕМУ...

И последнее: как воспринимать данное произведение? Безусловно, оно лежит на стыке рассматривания (целого) и прочтения (части). Логика повествования, очень кстати, условного, несмотря на четкость развертывания (от внутреннего к внешнему) здесь является одним из средств, так же как средством является и выразительность отдельных стихотворений... Их место в единстве (этика) и их выразительность (эстетика) выбраны авторской творческой волей, и потому именно это - ЕДИНСТВО ВЫБОРА и подлежит самому пристальному вниманию того, кто захочет не просто ощутить или понять гармонию, но также установить с автором РАВЕНСТВО ОТНОШЕНИЯ... И логика, и эмоция читателя здесь только СРЕДСТВО, также как средством они явились и для самого АВТОРА... От души к душе - именно в этом суть новой поэтической формы - КОМПОЗИЦИИ...

Что же касается некоторых обозначений: например, "тональность - сны - видения (образы) - явления (музыка) - произведение - художник", то они не обязательны и не являются неизменным атрибутом жанра, точно также, как и термины, примененные автором к данной композиции "Камертон-обертон-контрапункт" и "coda", носят вспомогательный характер именно в данной композиции... Для композиции, как нового поэтического жанра, характерны: тема и илюстрация темы поэтом из своих стихотворений на основе принципа авторской меры. Все остальное - средство... Поэтому, вкратце поясню, значение некоторых терминов: камертон - стихотворение, которое задает тональность, мотив, уровень темы; обертон - второй тон, который однако не влияет на общую тональность или временное звучание (усиление) какой- либо темы; контрапункт - критическая точка, перемена темы, переход, кризис; coda - стихотворение, подытоживающее основную тему и в то же время завершение всей композиции...

Это все, что я хотел сказать вкратце, особенно не развивая тему и не программируя тезисами простое обращение к читателю. Я не претендую, как ни странно это покажется, на непременное осуществление композиции как поэтической формы... Я просто СДЕЛАЛ то, что счел нужным сделать и более или менее подробно раскрыл свой замысел. Право читателя счесть сделанное нужным ему или ненужным. В мире много дорог, много путей потому я скажу просто: "Создавайте сами! Если можете - творите!"

Всего самого доброго! С уважением Константин Черепанов Декабрь 2001 - февраль 2002 года Выборг - Санкт-Петербург