Ваши руки - две скрипки,

А пальцы смычки

И кожа настроена тонко...

Вы тревожите в вазе сухие цветы,

Добавляя живые тихонько...

И вальсируя между столом и окном,

Вы смеетесь над прежней печалью

И бросаете на пол ваш старый альбом -

Вашу боль, ваши воспоминанья...

Но под вечер опять зажигает тоска

В доме вашем все лампы и свечи...

Вы листаете старый альбом до утра,

Шаль устало накинув на плечи...

Музыкант не пришел,

Музыкант не придет...

Ваши руки слетелись в молитву.

Сердце бьется все тише, пока не замрет -

Проиграв вашей памяти битву.

1996г.
 
 

Негодяй*.
 
 

Я не годен для этого века,

Для пузатого века - купца,

Для приличного человека,

Для прожженного подлеца.
 
 

Ни сумой, ни тюрьмой не окрещен,

Не потребен ни злу, ни добру -

Я беспечен и обесконечен

Тем, что только Тобой живу.
 
 

Не для праха и тлена Мира,

Звезд обитель покинул я.

Для Тебя, для моей Любимой 

В эти ребра вошла душа.
 
 

Не томи же меня сомненьями,

Не учи, как удобней жить,

Но позволь, приклонив колени

Синих глаз Твоих воду пить.
 
 

Не печалься Родная. Знаю,

Как беспечность моя трудна.

Не желаю и сам, но... летаю,

Опираясь на два крыла.
 
 

Подожди, потерпи немного

Скоро время Твое придет.

И тогда Мы с Тобой далеко,

Высоко полетим на Восход.
 
 

И увидишь сама, что значит -

Не годиться к земной суете,

И любить и дышать иначе,

И летать вопреки Судьбе.

1998 

Негодяй* - человек негодный, неспособный к государственной службе (Словарь живого великорусского языка В.Даля).
 
 

Твой голос
 
 

Твой волос я нашел на рукаве, 

Змеистотонкий... бледно-одинокий,

И он шепнул: "Оставь меня себе,

Я путь проделал трудный и далекий".
 
 

Доверчивой лозою он в руках, 

Оттаял, отогрелся и свернулся,

Кольцом уснул, и мне в его лучах

Весь мир Иным открылся, распахнулся...
 
 

Там запахи чудесные чисты, 

Там Ангелы. Неведомые дали,

И странники от бездны до волны

Все меряют обычными шагами.
 
 

Твой волос - сквозь эоны проводник,

Хранитель мудрости и звезд и измерений,

Твоей души росток, моей души родник,

Одной судьбы для нас он невесомый Гений.
 
 

Твой волос я нашел и... потерялся в нем, 

Струной во мне звучит, стрелою острой ранит,

Он ввысь меня ведет невидимым путем

И с Вечностью в руках моих играет.

25.11.96.
 
 
 
 

Мне чудится в деревьях благородство
 
 

Мне чудится в деревьях благородство,

Невидимое миру торжество,

Непознанное нами превосходство

Над тем, что называем Бытие.
 
 

Они не расставаясь с темным лоном,

Закидывают кроны в высоту,

Что корабельщик мудрый верным лотом,

Испытывают неба глубину.
 
 

Они киты равнин и горных высей,

Чей белый стан укрыт корой и мхом,

Чей дух высокий, средь зеленых листьев,

Шумит, трепещет, отгоняя сон.
 
 

Они себя не берегут напрасно

И плоть свою покойно отдают,

На смерть взирая ровно, безучастно,

В миры иные пролагают путь.

20.02.97.
 
 
 
 
 
 

*** 
 
 

Ты пахнешь вечностью, фиалками и медом,

В ресницах росы и весна в глазах,

В руках сжимаешь бездны и утесы,

И реки бьются нитями в висках.

Твой смех - порхание теней над свечкой,

За грустью слышен тихий шепот льдин,

Желания ты держишь без уздечек

И в лоне сила кроется глубин.

В груди Твоей дыханье гор и ветра,

Горят под кожей пеной облака,

Твоим ногам дороги незаметно

Плетут венки из моего следа.

И водопады усмиряя гребнем,

Ты смотришь в зеркало из Млечного Пути

И думаешь, что стала слишком бледной,

Что жизнь идет, а в памяти ни зги...

Но для меня Ты, с каждым новым годом,

Все прежняя - любимая моя!

Ты пахнешь вечностью, фиалками и медом.

В душе Твоей весь мир, но в сердце только я.

1995г.
 
 
 
 
 
 

Дыхание Миров.
 
 

Я внимаю дыханью миров,

И струится во мне золотистый,

Огнедышащий, спело лучистый

Дух Вселенной, родов и веков.
 
 

Мое сердце - воронкой гудящей -

Между прошлым и настоящим,

Между будущим и Тобой

Все приимет, и бой и покой.
 
 

Жаждет тело укрыться от боли,

От пронзительной этой неволи -

В тишине человеческих дней,

Страхов, снов, ожиданий, страстей.
 
 

Иль омыться серебряным звоном

Под покровом крестово-суровым,

В тесной келье, считая поклоны,

Затвориться от этой судьбы?!
 
 

Но Твой лик,

Но Твой голос и руки -

Защищают меня от разлуки

С этой болью, во имя Любви.

14.04.96г.
 
 
 
 
 
 

Погибший бесславно
 
 

Воет волк у кургана

Над погибшим бесславно,

Языком-трубадуром

Кровь луне посылая.
 
 

А в кургане ответом

Кто-то стонет и рвется

Отомстить и... вернуться

В холод ржавых доспехов...
 
 

Ветер бешено крутит:

Шерсть на звере и травы...

Локон мертвый и лоскут,

На одежде, кровавый...
 
 

Воет волк от удачи - 

Есть добыча без боя!

Рвет он белое... злое...

А насытившись, плачет...

1995 г.
 
 
 
 
 
 

Дождь идет
 
 

Дождь идет...

И в серых городах,

Между... Прочь... По грязным тротуарам

Торопливо мечется толпа:

Мальчики налево - девочки направо.

И тоска, которой двадцать лет,

За ворот мне лезет и щекочет...

Кто-то ждет трамвая, кто-то - нет, 

Но уехать каждый очень хочет...

Зонтики, что кадры кинопленки,

А под ними - снова города,

Страсти, смерть и... детские глазенки

Чистые, как серебро дождя.

Мы одни. Такие. В мире целом.

Потерявшись от Отца и Сына

Ищем Маму, содрогаясь телом, 

Но находим все не грудь, а вымя.

Дождь идет...

И я шагаю следом - 

Не дождавшийся трамвая зонтик,

Негатив, проявленный умелой

Тонкою рукою нежно-белой.

1995г.
 
 
 
 

Африка 
 
 

В закат я тигром прокрался

И прыгнул на солнце мягко,

Завыл и огнем заметался - 

Больно мне, больно и... сладко.
 
 

И счастье от этого вельда,

И радость от Африки этой,

Где запах сухого ветра

Ползет от земли нагретой.
 
 
 
 

Вон хижина старого Ханты,

Похлебка в горшке разбитом,

В глазах колдуна лишь янтры*,

Он болен и слаб, позабытый...
 
 

Вдруг он приподнялся, почуяв,

Что я здесь, но тень ускользнула...

И что-то напев, он рухнул, 

А песня во мне утонула.
 
 

Рассвет. И охотников стая

Свой бег по холмам начинает,

А кто-то, кого я не знаю,

Шкуру мою терзает. 

1995г.

Янтры* - мистические геометрические фигуры, используемые для медитации и лечения болезней.
 
 
 
 
 
 

Они
 
 

Они собираются в кухнях -

По двое, по трое и больше.

Они выпивают и курят,

Молчат по минуте и дольше.
 
 

Они от пупков до извилин

И даже мозолей знакомы.

Пуд соли уже осилен...

Промолены все иконы...
 
 

Они умирают совместно-

Узлами, тузами, козлами.

И снова на кухнях тесно,

И снова молчат часами.

1996г.
 
 

Сон
 
 

Мне привиделся нынче сон,

Беспокойный, чужой до боли,

Будто все мы в Раю живем -

На Земле, по любви, по воле!
 
 

Между нами улыбки, смех...

Нежность, вера и счастье в сердце,

Но один, вдруг, не знаю где, 

И не ведаю кто, умер!
 
 

Он, как Мы, и Один из Нас

Тихо-тихо ушел дальний...

Прокатился печальный глас,

И откликнулся плач прощальный.
 
 

Пусть и дальний, за стони верст,

Но нет ближе его, родного!

Плач затих, а его на погост

Не везут... и уже не стонут.
 
 

Тишина над землей звенит,

Все, от мала и до велика - 

Недвижимы... И смерть хранит

Эту тайну любви великой.
 
 

Я проснулся, больной, в слезах,

И хотелось мне там остаться,

Не желать, не страдать, не искать,

Но любить и Судьбы не бояться.

1996г.
 
 

Отец
 
 

В дом вошел и свет зажег.

Словом пустоту окликнул.

Скинул верхнее, прилег,

Поворочался и стихнул.
 
 

Он уснул. Немая ночь.

Подоконник в оспах пробок.

Эху пыльному невмочь

Умирать среди коробок.
 
 

Блики татей-фонарей

Отражает рать бутылок.

Волны уличных теней

Бьются о его затылок.
 
 

Снится давний сон ему:

Как в заросшем, диком Рае

Мальчик с девочкой змею

У граната* повстречали.
 
 

Змей, заслуженный артист

Пресмыкающихся тварей,

Им исполнил "де ля свист",

Чтобы дети не скучали.
 
 

Прочитал им монолог 

Из бессмертного Аданте,

Чей витиеватый слог

Воспевал величье рампы.
 
 

Мэтр шумел: "Весь мир - театр,

Смерти нет, вокруг кулисы,

Пьесы, публика, репризы...

Режиссер лишь правит бал.
 
 

Чистых сердцем нет в помине

В гриме лица, разум в сне.

Воля в доле, совесть в чине,

Ну а истина в вине".
 
 

В роль совсем вошел, заплакал,

Дети следом. А потом...

Угостил он их гранатом -

Для познанья, что почем.
 
 

Веки дрогнули. Очнулся.

Встал и тихо вышел в сад.

Утро. Солнце. Он нагнулся

И поднял с земли гранат.

Январь 1996 - январь 1999г.

Гранат*- по преданию, райское дерево добра и зла от которого вкусили Адам и Ева, было гранатовым.
 
 

Из цикла "Камни острова Патмос"

На известие об открытии г. Садамии в Ираке.
 
 

Вы не слышали, нет?!

Он уже под окном,

И скулит и тоскует о царстве своем.

Он повсюду свои оставляет следы,

Указуя дорогу творцу немоты...
 
 

Порожденье пучины, геенны гонец,

Искушений отец и падений ловец,

Он пустыни пришелец, насельник кладбищ, 

Сопричастник голодный убогих капищ.
 
 

Он Содом возродил и Гоморру призвал,

Сильным дольнего мира блудницей воздал.

Он с народами гордости хлеб преломил, 

Царедворцев из фляги Пандоры поил,
 
 

Чтобы шли друг на друга... доныне они

Словно Каин на Авеля обречены.

Предсказаний порог и пороков итог -

Он на душах невинных возводит чертог.
 
 

Не минует и нас этот молох судьбы,

Этот сын злободетельный мрака и тьмы...

Вот опять за окном, 

Вы услышали, да?!

Вой безумного, черного, страшного пса -

Это век наш терзает и гонит Христа.

9 мая 1999 г.
 
 

Из цикла "Камни острова Патмос"

Перед исповедью
 
 

Когда душа раскаяньем полна,

Как чаша на пиру отмеченных судьбою,

Когда смиренья плач исходит из меня

И хочется устам коснуться аналоя.

Когда рассудок мой 

Теряет строгий чин,

Раздробленный убогой явью.

Когда нарушен строй

И следствий и причин,

А совесть вышивает гладью.

Тогда - плыву я в храм

К алтарным берегам,

Избавясь от тягла 

Одежд и само мнений,

Несчастный кормчий,

Пасынок течений,

Фелюгу духа потопивший сам.

И свечи возжигая перед небом,

Что образами смотрится в меня,

Я плачу и дрожу озябшим телом,

Не чая воскрешения Дитя,

Но в этот чудный миг

Из ветхого творенья

Преображается моя душа,

И обретает лик, 

И верит в искупленье,

И новая ей грезится стезя.

19.07.1999 г.
 
 
 
 

Тайна осени
 
 

Я знаю, где прячется Осень,

Где неба таится печаль,

Откуда к нам ветром заносит

Алмазно-янтарную шаль.
 
 

Я ведаю, чьими слезами

Наполнены серые дни, 

И кто собирает устами

Зеленые соки земли.
 
 

Я видел, я видел, чьи очи, 

Раскрывшись в холодном бреду,

Нас отдали царствию ночи,

Нас кинули в палую мглу...
 
 

Я ведаю, видел и знаю!

Но имя назвать не могу.

За жертву душевного рая

Мы скоро получим Весну.

8.09.96г.
 
 
 
 
 
 

"Забывается все..." Б. Пастернак

Забывается все,

Даже то, что забыть невозможно.

Забывая, идем

Ускользая, в петлицы земли

Только там узнаем

Осторожно, тревожно

Позабытые тайны свои.

И тогда в бесконечности ночи

Упав на колени,

Мы бескровные руки ломаем

О камни тоски...

Одинокие, тихие, вечные тени-

Мы кидаемся в глубь

Серебристой реки...

Слезы Бога - наш жемчуг,

Горячие синие слезы.

Каждый прожитый час

Он испил перед нами до дна.

Мы - зарытые в землю

Неспелые, вешние грозы.

Мы - распятые трижды

Собой, без креста и венца.

Мы должны собирать,

Без конца собирать, поднимая

Драгоценные камни

Души всеблагого Творца.

О покое небесном дерзая, мечтая

И страшиться и жаждать прихода Ловца...

Забывается все!

Но забыть этот берег печальный

Те, кто был там,

Не смогут уже никогда.

1995г.
 
 
 
 
 
 
 
 

Сегодня небо - вспаханное поле...
 
 

Сегодня небо - вспаханное поле,

И зерна- звезды щедро сеет ночь, 

Мышонком ввысь из глиняной неволи,

Моя душа из тела рвется прочь.
 
 

Мне жаждется быть... ласковой рукою,

Светила все - жалеть и утешать,

Забрать печаль и дать им сна... покоя

И боль их одиночества унять.
 
 

Потом с кометою, танцуя средь недвижья,

Забыв приличия ей плечи целовать,

Обняв за талию, шептаться о Париже

И на ушко романсы напевать...
 
 

Устроить бал и пир, и кавардак вселенский,

Повесой шумным быть, тревожить всех и вся...

Любить, шутить, кутить, чтоб миру стало тесно

От праздника, от счастья, от меня...
 
 

А поутру вернутся в норку тела.

Не выспавшись, немного погрустить

И снова жить, тая в себе умело

Кометы вкус и дар душой парить.

1995г.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Чеширский кот.

(колыбельная)
 
 

Чеширский кот, с улыбкой медной,

Плывет над городом победно,

Хвостом пушистым вьюжит, вьет,

Пуржит, метелит и метет.

Морозом лапкой нос царапнет,

Сугроб оправит для порядка,

С карниза молочка лизнет

И колыбельную споет...

Все фонари погасит разом,

Оставив прежние проказы,

И до утра, мышиный бог,

Ни звезд, ни глаз уж не сомкнет.

Хранитель верный снов и грез, 

Не любит котик детских слез.

Спокойной ночки для души,

Скорее свечку потуши.

1996г.
 
 
 
 
 
 

То, что без тебя
 
 

Тень и сон, день и ночь ты оставила мне:

"Так бывает у всех, так бывает везде"...

Сердце сердцем укрыв, я желал умереть,

И хотелось пьянеть, но случилось трезветь...

Вы скажите мне все,

Вы скажите - за что,

Будто в дьявольском сне

Обречен на житье?!

Нет ответов, ...цветов,

Нет улыбок и рук,

Нет богов, нет веков,

Нет разлук и нет пут...

Только боль, только даль...

Словно кто-то в туман

Вышел с Радостью вон

И оставил Печаль.

Есть начало всему и началу конец.

Если лезешь в Христы - примеряй-ка венец!

Да не "окай", мой друг, не стони, не кричи-

Сколько гвоздичных мук, столько света в ночи...

На ветру, на шелку растянули меня:

"Не люблю я тебя,.. не любила тебя..."

Крик, беззвучный как тень, ускользнул в тишину.

Снова вверх, снова в путь, снова камнем ко дну...

Пусть как есть, так и есть,

Я устал. Тишина.

Больше нет ничего,

В небе тонет звезда.

1995г.
 
 
 
 
 
 

* * *
 
 

Тихо туман уходит.

Солнышко над рекой,

Лес не шумит, не стонет

И не стоит стеной.
 
 

Птицы по небу крутят

Петли, да канитель...

Все Тебе, золотце, будет,

Все, только сильно верь!
 
 

Наш петушок на крыше

С ветром вступает в бой,

А над полями... Слышишь!

Крыльями машет звон.
 
 

Не колокольно-медный,

Не бубенцов лихих,

Синих душисто летних,

Башенок полевых.
 
 

Сказки Тебе дарю я,

Словно зимой весну,

Будешь ли Королевой

Снежной в моем саду?!

1996г.
 
 
 
 
 
 
 
 

Утро Будды
 
 

Обезьянка серая

Щурится на воду.

Голубые лотосы

В небеса плывут.

Тишина рассветная

Пьет тумана соты,

Белый мед лучится

Сквозь лесной бамбук.

Все миры и судьбы

Собраны едино

И томятся в капле

Пухнущей росы...

Язычок зеленый,

Трепеща игриво,

Держит Мирозданье

В лоне наготы.

Но уже дозрела

Солнышка слезинка

И летит на темя

Обезьянки... вниз.
 
 
 
 

В память о лете на Толге.
 
 

Друг против друга мы сидим,

Но нас не двое, 

Был третьим белый монастырь,

Что на покое...

А мы насмешливые, милые созданья,

Топтали пыльные тропинки мирозданья.

И пили воду во дворе,

И пили счастье,

Я был в твоей, а ты в моей

Цветочной власти...

Два гиацинтовых глазка,

Лицо - что жемчуг,

И бронзы матовой игра

С плеча чуть шепчет...

Я целовал, и не дышал, худые пальцы,

Пуская кисти рук под шелк, в немые танцы...

Теперь мы рядышком сидим, но и далеко,

И хоть вдвоем, но отчего так одиноко?

1994г.
 
 
 
 
 
 
 
 

Колечко
 
 

Вдохну весенний воздух,

А выдыхать не стану.

В ручье хлебну водицы,

Чтоб за помин души...

Любил, желал не мало...

И ты мое колечко

Возьми и не греши.
 
 

Ласкают птицы небо,

Где крылья словно парус.

Сгорел зеленой свечкой

Я на свою беду...

Прошу тебя во Имя,

Прошу тебя Душою

Возьми мое колечко,

А я твое возьму.

1995г.
 
 
 
 

Не устану удивляться
 
 

Ни во сне, ни наяву

Не устану удивляться - 

Отчего в земном аду

Мы затеяли влюбляться?
 
 

Почему таких как Ты,

Женщин сладостной стихии,

Любим не из красоты,

А за то, что Вы иные...
 
 

Отчего в людской пурге Вы

Нас спасаете от боли,

От "улыбок" на руке,

От запоев, от неволи.
 
 

Почему Мы к Вам бредем

Сквозь потери, через годы,

Не Его, а Вас зовем

В жизни тусклом хороводе?!
 
 

Отчего и почему,

Не устану удивляться,

В этом каменном аду

Вы затеяли влюбляться?

1997г.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Моя дорогая смерть
 
 

Закрывалась смерть от меня,

Говорила такие слова:

"Мне с тобою жить, право, грешно.

Нам с тобою не будет пути".

И косою качая смешно,

Все пыталась куда-то уйти.

На минуту исчезнув, на две...

Возвращалась и хмурилась вновь:

" Не пойму я чего-то в себе,

Может это, не дай Бог, любовь?!"

И молчал я, на небо глядя,

И шептала мне что-то она,

Про мои океаны-глаза,

И про жар от меня, от меня...

Было все хорошо, как во сне.

Я берег ее, нежно ласкал.

Поутру же, на белом коне,

Вместо смерти косой заправлял.

Жили мирно мы тысячи лет,

Позабыл я про ночь и про свет,

Но однажды, коня привязав,

Ей про то, что любил, написав,

Горло острою бритвой обвел

И ушел от нее я, ушел.

1995г.
 
 

Падение духа
 
 

Я падаю на мирозданье, 

Как лист осенний, без желанья,

Без шума и без суеты.

На эти лабиринты судеб

И ярких празднеств

Серых буден,

В круги рождений и смертей.

На тел нелепые стремленья,

Души желанья и сомненья,

На лица, руки и штыки.

Паденье медленно проходит,

Меня слепого ветер водит,

Ошибки опытом грозят,

И каждое мгновенье счастья

Ложится на дорогу в ад...

Я опадаю с мирозданья,

Как плод под тяжестью всезнанья,

Хочу лишь падать, не летать.

1996г.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Падение тела
 
 

В чужую женщину упав - 

Я провалился словно в прорубь,

И страсти глупой душный морок

Меня изменником назвал.
 
 

А было что? Сплошной туман...

Одно движенье губ раскрытых,

Двух тел, безумьем крепко сбитых,

Устало стонущий вулкан.
 
 

И ранним утром - поздний стыд,

Пустая злость на слабость тела,

На то, что соблазнял умело,

На то, что убегать привык.
 
 

На то, что краткие паденья

В тех, кто душой поверил мне,

Таят - надежду на спасенье

И право корчится в Огне.

30.01.95г.
 
 
 
 

Шкатулка
 
 

Я любимой своей - 

Сердца стук подарил...

Улыбнулась, взяла...

И в шкатулку скорей.

Я любимой своей -

Тела жар подарил...

Обняла, приняла и ...

В шкатулку скорей.

Я любимой своей -

Честь души подарил...

Удивившись, взяла...

И в шкатулку скорей.

Я любимой своей - 

Разум свой подарил...

Испугавшись взяла...

И в шкатулку скорей.

Я любимой своей - 

Все отдал, что имел...

Не прощаясь, ушла

Со шкатулкой скорей.

Я любимую встретил в лесу и...

Убил.

А шкатулку любимой другой подарил...

1995г.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Если б мог я стать богом сегодня...
 
 

Если б мог я стать Богом сегодня -

Я тебя ароматом окутав,

Всю осыпал бы нежным златом,

И согрел бы тебя слезами.

Что от страсти из глаз сочатся.

"Тот, кто любит - любимой дышит", -

Я сказал бы тебе наверно...

Улыбнулась ты мудро б и тихо,

Без слов меня целовала...
 
 

Если б мог я стать богом ныне ж -

Я бы звезды все в море ссыпал

И добавил бы мандрагоры,

Замешал бы все лунным светом,

Отстоятся бы дал стихии

И тебя напоил до пьяна,

Чтобы стала ты ярче света,

И в глазах, чтоб мерцала бездна...
 
 

Если б мог я стать Богом сегодня -

Я тебя... навсегда бы покинул,

Чтоб любовь сохранить - я б сгинул,

Пыль вздымая босой ногою...
 
 

Если б мог я стать Богом сегодня -

Ты бы стала... моей Богиней.

1995г.
 
 
 
 

Жил поэт ...
 
 

Жил поэт - всего боялся,

Не печатался, стеснялся.

Был поэтому всем мил.

С перекурами работал.

Дачей тещи был измотан.

Преданность хранил друзьям,

Должникам долги прощал.

Слыл примерным семьянином,

Под домашним балдахином,

Но при этом, мог порой

Отпустить себя в запой .

Между Лоркой* и "Стрелою"**

Жизнь его неслась струею,

Полноводной и простой,

С камышом, осокой, тиной,

Карасями, ивой, глиной,

Криком чаек над волной

В полдень знойно золотой.

На судьбу свою не ропща,

Он встречался с Музой ночью.

И за кухонным столом,

Вдохновенья, слыша звон,

Сам звенел душою-тройкой

По бумажной колее...

Рифмой сладкой, рифмой горькой

Одарен он был вполне,

Лишь затем... чтобы во сне

Видеть бракосочетание

Строчек сердцу дорогих

С переплетом первых книг.

Так и жил, в столе скрывая

Ямбы, дактили... слова,

Образы земного рая

И небесного огня.

Но меж "Примою"*** и Блоком

Вышло сердце ему боком.

Задыхаться стал поэт.

Валидола рядом нет.

Несерьезный получился

У судьбы его сюжет.

Небо в губы просочилось,

Руки сжались в кулаки,

Клюнул носом, словно ибис,

Стол и новые стихи...

Смерть несет его струею

Полноводной и простой.

Он прощается с землею, 

Домом, книгами, семьей.

Только с Музою ночной

Не спешит разъяться -

Шепчет тихо: 

"Жил поэт.... И зачем боялся?!"
 
 

27.06.1999 г.

** "Стрела" - марка дешевых сигарет.