Коля Шалыганов
══════ Много лет назад во время уборки урожая я отправился в Верхнехавский
район
- посмотреть, как работают комбайнеры, а потом написать рассказ или
повесть. Лучший способ познания - это участие в делах, личный опыт.
Помогая колхозницам на току провеивать зерно, я занозил ладонь о щербатый
черенок лопаты. Началось воспаление, пришлось обратиться в районную
больницу. Там мне умело промыли рану, щедро накрутили на кисть руки бинт.
Из больницы я вышел, когда уже близился вечер. Я сел на крыльцо -
ждать, не поедет ли мимо машина в нужную мне сторону, к Малой Приваловке,
где я квартировал в пустующем доме. Рядом со мной присел ночной сторож,
уже заступивший на дежурство. Во рту у него торчала самокрутка, ему
требовался "огонек". А больше он просто хотел побалакать с
незнакомым ему человеком. Впрочем, кое-что обо мне он знал: что я их
"области", писатель, - об этом ему, наверное, сказала
фельдшерица, которая возилась с моей раной. Докуривая цигарку, сторож
сказал:
════ - А у нас тут тоже один писатель, был, да теперь нету, помер. Давно,
лет десять. Совсем молодой, Коля Шалыганов. Да какой-то неудалый, к чему
он пристроится - ничего у него не ладилось. Отец - конюх
колхозный, на войне убили. Мать за палочки на птицеферме горбатилась,
померла. А Коля в ПТУ учился. Да чем-то не гож стал, отчислили. На курсы
киномехаников поступил - по деревням с передвижкой ездить, кино
крутить. И киношник из него не вышел. У нас тогда в районе почвоведы
работали, несколько отрядов, на всех полях дырки буравили. Коля Шалыганов
к ним нанялся, нужно ведь кормиться, дырки эти самые сверлил. Лопаты и
рейки таскал, словом, что прикажут. На этих делах с ним и случилось
чтой-то, заболел. К нам привезли. Лежал он, лежал, а не поправлялся, все
таял. И к осени помер. И что ж получилось: никто по нему не убивался,
никого из родни у него не нашлось. Хоронили его только наши, больничные.
На одежку его, что осталось, сапоги - никто не позарился, только и
годились, что на мусорку кинуть. Под подушкой у него тетрадка лежала, он в
ней все чтой-то писал. Тетрадку эту я в свою сторожку унес. Думаю, может,
кто спросит. Да так она и лежит с той поры. Может, глянете, приспособите
ее куда. Может, что дельное в тетрадке написано.
═════ Сторож вынес мне обычную школьную тетрадку, довольно измятую, в
потертой
обложке. Я увез ее с собой в Малую Приваловку и - каюсь! - сразу в
нее не заглянул, ежедневные поездки по колхозам не оставляли мне
времени. А в городе - опять каюсь! - я про нее просто забыл за
своими делами. И пролежала она, забытая, затерянная среди моих блокнотов
и черновиков - стыдно даже сказать, как долго. Но у рукописей есть
счастливое свойство, по словам Михаила Булгакова, они не горят и не
пропадают; сколько бы ни пришлось томиться им в безвестности, но в
конце-концов они находят дорогу к читателям. Когда я однажды обнаружил
тетрадку со стихами Коли Шалыганова и прочитал ее, я тут же поехал в
Верхнюю Хаву, чтобы расспросить местных жителей об авторе, но бегущее
время уже унесло всех, кто его знал и помнил и мог бы хоть что-то
рассказать. Не было в живых и того больничного сторожа, что вручил мне
Колину тетрадку, чтобы я ее "приспособил" - если в ней
найдется "дельное"...
Юрий ГОНЧАРОВ.
В "Русском переплете" опубликовал:
| Коля Шалыганов |
Стихотворения
Поэзия, 06.II.2004
|
BACK
Copyright (c) "Русский переплет"
