|
Анекдоты от Достоевского
Из Сибирской тетради (1850-х - 1860).
Вышел на дорогу, зарезал мужика проежего, а у него- то
и всего одна луковица. "Что ж, бать, ты меня посылал на добычу; вон я мужика
зарезал и всего-то луковицу нашел". - "Дурак! Луковица - ан копейка, люди
говорят. Сто душ, сто луковиц - вот те и рубль."
* * *
"Что везешь?" - "Дрова". - "Как дрова, дурак, это сено".
- "Коль сам знаешь, так чего спрашиваешь?" - "Как ты смеешь так отвечать!
Чей ты?" - "Женин, батюшка". - "Дурак! Я говорю, чей ты? Кто у вас старше,
кто всех больше?" - "Никита длинный всех больше, батюшка, вытянулся". -
"Дурак! Я спрашиваю, кто старший, кого вы боитесь?" - "А у соседа Михайлы
сучка есть, презлющая! Без палки никто не ходи."
* * *
"Да у кого?" - "Да у нашего Зуя".
* * *
На грош, что ли, аль на два? Ну, режь на два, пускай люди
завидуют.
* * *
Такий дурный, як сало биз хлиба, и мудреный, как бублик,-
ни конца, ни начала.
* * *
Две лени вошли в сад. Легла одна лень под яблонькой. "Ах,
какие, говорит, славные яблочки; вот кабы сорвалось да мне в рот". А другая
лень: "Экая ты лень, лень! Как тебе говорить-то не лень?"
* * *
"Что ж ты, небось, мастерство имел?" - "Да пробовал сапоги
тачать, всего-то одну пару стачал". - "И покупали?" - "Да нарвался такой,
сто, видно, Бога не боялся, отца-мать не почитал, наказал его Господь!"
* * *
Мужик рубит дрова жиду и кряхтит.
- А цево зе ты кряхтишь?
- А чтобы легче было, жид.
- Ну, ты руби, а я буду кряхтеть.
Кряхтел, да потом деньги стал вычитать при расплает:
я, дескать, кряхтел, тебе легче было!
* * *
Был у меня от батюшки дом двухэтажный каменный. Ну, в
два-то года я два этажа и спустил, т.е. остались мне только одни ворота
без столбов.
* * *
- Смотри не болтай.
- Да уж никому, кроме базару.
* * *
Прежде-то я куды была толстая, а теперь словно иглу проглотила!
* * *
Так похудел, что сквозь запертые двери пройдет.
* * *
Сапоги - красный и черный. "Да, ваше благородие, там нет
парных, там тоже красный и черный остались".
* * *
Фу! столько наговорил, что на трех возах не увезешь.
Анекдоты из жизни Достоевского
Федору Михайловичу Достоевскому
немало досаждали пожары в Старой Руссе, где он поселился с семьей вдали
от суетной петербургской жизни. Пожары в этом городе случались зимой и
летом, нередко выгорали целые улицы деревянных домов. Писатель очень тревожился,
если начинался пожар и в ночи раздавался звон пожарной колокольни. Он первый
просыпался, будил близких, сам шел смотреть, где и что горит. Супруга писателя
Анна Григорьевна в своих воспоминаниях приводит такой любопытный эпизод:
"Помню, как ранней весной 1875 года мы переезжали с зимней нашей квартиры
в доме Леонтьева на дачу Гриббе, сторож нашего дома, прощаясь, печально
сказал: - Пуще всего мне жаль, что из дома уезжает барин Федор Михайлович.
- Почему так? - спросила я, зная, что муж не имел с ним каких-либо сношений.
- Да как же барыня: чуть, где ночью пожар и зазвонят в соборе, барин уже
тут как тут, стучится в сторожку: вставай, дескать, где-то в городе пожар!
Так про меня пристав говорит: во всем нашем городе нет никакого исправнее
сторожа генерала Леонтьева, - чуть зазвонят, а он уже у ворот. А теперь
как я буду? Как мне барина не жалеть? Придя домой, я передала мужу похвалу
нашего сторожа. Федор Михайлович рассмеялся и сказал: - Ну, вот видишь,
у меня есть достоинства, о которых и сам я не подозревал".
* * *
Федор Достоевский писал письмо редактору журнала "Русский вестник" Каткову. В Петербург - из Семипалатинска. Писал он о своем романе, который собирался предложить журналу. Достоевский написал: "Роман мой я задумал на каторге, во время пребывания моего в г. Омске". "На каторге? Нет, это слово здесь неуместно", - подумал Достоевский и зачеркнул его. Поставил другое слово. Получилось так: "Роман мой я задумал в неволе..." "В неволе? И это слово в этом письме тоже, пожалуй, неуместно". Достоевский зачеркнул и это слово и поставил
третье. Получилось так: "Роман мой я задумал на досуге, во время пребывания моего в г. Омске".
* * *
Достоевский вышел из казино. Лицо у него было хмурое. Думал хоть немножко поправить свое денежное положение, а вот проиграл в рулетку последние триста рублей. Пройдя несколько шагов, он встретил своего петербургского знакомого.
- Что это у вас такое хмурое лицо? - спросил знакомый.
- Да вспомнился мне мой капитан Лебядкин.
- Но ведь его стихи всегда навевают веселые мысли.
- Смотря какая тема его стихов. Бывает, что навевают и грустные.
- А что вы вспомнили из его стихов?
- Если бы он сейчас был здесь, он прочел бы нам такие стихи:
До казино у беллетриста,
Шурша, в кармане были триста.
Вот вышел он из казино -
Лицо его исказено.
- Очень похоже на капитана Лебядкина, - засмеялся знакомый.
- А то как же? Стихи его ни с чьими другими стихами не спутаешь, - грустно улыбнулся Федор Достоевский.
* * *
Брат Федора Достоевского, Михаил Достоевский, арестованный было по делу петрашевцев, вскоре был освобожден.
- Как вы теперь живете? - спросил у Михаила Достоевского его знакомый.
- Политикой я не занимаюсь. Я от нее ушел.
-А чем занимаетесь?
- Чистой литературой.
- Не останавливайтесь на полпути. Идите дальше.
- Хочу заняться журналистикой.
- Идите еще, еще дальше.
- Куда же еще дальше?
- Займитесь-ка, молодой человек, коммерцией, - сказал, улыбнувшись, знакомый Михаила Достоевского.
|
