Конечно, Вы правы насчет сложности личности Блока. Я же под "простотой" в данном случае подразумевал обычное физическое существование. Будь ты хоть семи пядей во лбу - всё равно, ты обречён влачить бремя земного бытия. Душа-то у Блока ого-го-го какая; но душой человек, к сожалению, здесь почти не живет, иначе мы бы давно жили в преображенном мире. Кстати, у Блока есть еще одна загадка: при всей своей туманности он - понятен, чего не скажешь о многих его современниках.

И, встретившись лицом с прохожим,

Ему бы в рожу наплевал,

Когда б желания того же

В его лице не прочитал.

Жуткая квинтэссенция безысходности... Думаю, было бы трудно найти человека в России, которому не было бы знакомо это состояние. Да что далеко ходить: пару лет назад Ваш покорный слуга состряпал ни к селу ни к городу две строчки, и долго сам потом размышлял, с чего бы это...А вот теперь догадался, откуда ноги растут. Дарю всем на случай:

Головой упрёшься в тын -

Вроде, ты и не один...

Prostitje mojo pristrastije k rjezkim wyrazhenijam, ja ni w kojem sluchaje, nje hotjel was zadjet'. Prosto takogo roda spjekuljatiwnyje knizhki u mjenja wyzywajut razdrazhenije.

S uwazhenijem Stierlitz

P.S.
Солнце греет затем,
Чтобы созревал хлеб для пищи
И чтобы люди от заразы мерли.
Ветер дует затем,
Чтобы приводить корабли к пристани дальней
И чтобы песком засыпать караваны.
Люди родятся затем,
Чтобы расстаться с милою жизнью
И чтобы от них родились другие для смерти.

Wmjesto togo, chto by rjeguljarno daldonit' o elitje, nazowitje weshi swoimi imjenami: wjed w konjechnom schjotje pod elitoj Wy podrazumjewajetje sjebja lichno. Luchshe goworitje prjamo - JA gjenial'nyj pisatjel,hudozhnik,filosof,... i Wy srazu zhe sjebja pochuwstwujetje luchshe.

P.S. Ah kstati ob ELITJE(intjeljektualnoj), a kak ona powjela sjebja w 1917, wo wrjemja Pjerjestrojki? Zapakowywala swoju bezpomoshnost' w krasiwyje (ili mjenjee krasiwyje) frazy i plyla wmjestje s "chjernju" po tjechjeniju.
Jeshjo boljeje jarkim primjerom mozhet posluzhit intjeljektual'naja "elita" gitljerowskoj Germanii.

О П.Флоренском и А.Блоке

Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моем
И падают светлые мысли,
Сожженные темным огнем.

А.Блок

О Психея, запомнись весенней,
Не смиренной, но - гордой и строгой ...
Ты пыталась согреться в геенне
Перед долгой холодной дорогой.

Ольга Гарпенко

Лет пять назад я впервые познакомился с трудами П.Флоренского. Безумно понравился ''Иконостас''. А вот остальное, честно признаюсь, с трудом. То слишком витиевато, то наукообразно (это священник-то!), а кое-где и просто громоздко. И почудилась мне тогда некая двойственность: видно, что человек поистине непомерного кругозора, и в то же время постоянно увиливающий за ширмы избранной доктрины (в отличии, скажем, от В.Розанова и Н.Бердяева ). Иной раз казалось, что он подавляет в себе какую-то ''духовную прелесть'' - известное дело, православие все-таки ... Все это, повторяю, почудилось, показалось еще тогда, пять лет назад. И вот новая встреча. Тезисы о А.Блоке. Сразу видно, автор великолепно знает творчество поэта, любит его стихи, отдает дань его таланту, его гению, и вместе с тем, как ни странно, беспощадно судит его. Судит с позиции истинного, как ему кажется, православия. Он утверждает, что поэт опровергает, выворачивает наизнанку все основные догматы веры; что он есть выразитель демонских начал и что в этом он является учеником М.Лермонтова. Учеником, превзошедшим своего учителя. И все в таком духе, старательно подпирая свою правоту стихами самого А.Блока. На первый, поверхностный, взгляд это очень похоже на правду, но только на первый ...

Каждый гениальный поэт такой же зритель и слушатель ''иных миров'' как и любой религиозный духовидец. С той лишь разницей, что живет он в миру со всеми вытекающими отсюда последствиями. Монах, принявший постриг и решившийся на духовный подвиг, и тот не гарантирован от искушений диавола. И как же после этого можно осуждать простого человека, наделенного неимоверно тяжким даром - слышать небо, бездну ... Я не оговорился, именно простого человека, потому что сложны талант, дар, умение, а сам человек - прост, грешен, охочь до счастья ... Мы привыкли все смешивать в одну кучу, а потом удивляться, что вот, дескать, такой великий, такой гениальный, а сам вон чего по жизни вытворял. А.Блок был простым человеком и гениальным поэтом. Он чутким слухом уловил первое неприятное и жуткое поскрипывание слепого общечеловеческого кома, раскачивающегося на самой кромке столетий и вот-вот готового покатиться в зияющую воронку 20-го века, на дне которой вырастут два уродливых гриба Хиросимы и Нагасаки. Когда тебя накрывают с головой волны мирового зла, ты слышишь, если дано, в первую очередь песни ада и уж лишь потом (надейся на слух!) - замутненные, искаженные райские напевы. Есть у раннего Блока такое стихотворение, которое, как мне кажется, является ярким свидетельством такого слуха, зрения. Не скрою, я очень люблю этот стих и потому рискну привести его целиком.

ГОЛОС В ТУЧАХ

Нас море примчало к земле одичалой

В убогие кровы, к недолгому сну,

А ветер крепчал, и над морем звучало,

И было тревожно смотреть в глубину.

Больным и усталым - нам было завидно,

Что где-то в морях веселилась гроза,

А ночь, как блудница, смотрела бесстыдно

На темные лица, в больные глаза.

Мы с ветром боролись и, брови нахмуря,

Во мраке с трудом различали тропу ...

И вот, как посол нарастающей бури,

Пророческий голос ударил в толпу.

Мгновенным зигзагом на каменной круче

Торжественный профиль нам брызнул в глаза,

И в ясном разрыве испуганной тучи

Веселую песню запела гроза:

" Печальные люди, усталые люди,

Проснитесь, узнайте, что радость близка!

Туда, где моря запевают о чуде,

Туда направляется свет маяка!

Он рыщет, он ищет веселых открытий

И зорким лучом стережет буруны,

И с часу на час ожидает прибытий

Больших кораблей из далекой страны!

Смотрите, как ширятся полосы света,

Как радостен бег закипающих пен!

Как море ликует! Вы слышите - где-то -

За ночью, за бурей - взыванье сирен! "

Казалось вверху разметались одежды,

Гремящую даль осенила рука ...

И мы пробуждались для новой надежды,

Мы знали: нежданная Радость близка!..

А там - горизонт разбудили зарницы,

Как будто пылали вдали города,

И к порту всю ночь, как багряные птицы,

Летели, шипя и свистя, поезда.

Гудел океан, и лохмотьями пены

Швырялись моря на стволы маяков.

Протяжной мольбой завывали сирены:

Там буря настигла суда рыбаков.

Гудел океан ... Через какие-то жалкие полвека (в масштабах бытия Земли) он уже застонет в " Бухенвальдском набате "... П.Флоренский упрекает А.Блока в кощунстве, а тот лишь пел о том, что ему было дано видеть и, кстати, при этом никогда не обманывал ни себя, ни читателя насчет природы зла. Расплата? Не знаю; на мой взгляд, А.Блок и по сей день остается единственным из крупнейших русских поэтов, кто поплатился за все еще при жизни: тут и любовь вкупе с семейным счастьем, что у него так и не состоялось; и смерть единственного сына (крохотного такого - 9 или 10 дней всего), и поистине титаническая работа по свертыванию своего дара (да-да, бывает и так) ... Ведь, по сути, тот человек, которого хоронили в Петербурге в августе 1921 года, уже не был поэтом Александром Блоком.